"Рудольф Штайнер. Истина и наука" - читать интересную книгу автора

гносеолог в своих вводных замечаниях должен был бы показать путь, каким
можно прийти к свободному от предпосылок началу; но самое содержание этого
начала должно быть независимым от этих соображений. Но от такого введения в
теорию познания во всяком случае далек тот, кто подобно Канту в начале
ставит утверждения совершенно определенного догматического характера.


3 Теория познания после Канта
Ошибочная постановка вопроса у Канта оказала большее или меньшее
влияние на всех последующих гносеологов. У Канта взгляд, что все данные
предметы суть наши представления, является как результат его априоризма. С
тех пор этот взгляд сделался основным положением и исходной точкой почти
всех теоретико-познавательных систем. Все, что является для нас прежде всего
и непосредственно достоверным, - это единственно то положение, что мы имеем
знание о наших представлениях; это стало почти общепризнанным убеждением
философов. Г. Э. Шульце уже в 1792 году в своем "Aenesidemus" утверждает,
что все наши познания суть просто представления и что мы не можем никогда
выйти за пределы наших представлений. Шопенгауэр со свойственным ему
философским пафосом высказывает тот взгляд, что прочным приобретением
кантовской философии является воззрение, что мир есть мое представление.

21 Обращаемся ли мы точно таким же образом с нашими собственными
теоретико-познавательными соображениями, мы показываем в главе "Исходные
точки теории познания".


Эдуард фон Гартман находит это положение настолько бесспорным, что в
своем труде "Критическое обоснование трансцендентального реализма"
предполагает вообще только таких читателей, которые освободились критически
от наивного отождествления образа своих восприятий с вещью в себе и дошли до
признания абсолютной гетерогенности данного через посредство акта
представления, в виде субъективно-идеального содержания сознания, объекта
созерцания и независимой от акта представления и формы сознания,
существующей самой по себе вещи; т.е. таких читателей, которые проникнуты
убеждением, что вся совокупность того, что нам непосредственно дано, есть
ряд представлений22. В своей последней теоретико-познавательной работе
Гартман пытается, правда, еще и обосновать свой взгляд. Наши дальнейшие
рассуждения покажут, как должна отнестись к такому обоснованию свободная от
предпосылок теория познания. Отто Либман высказывает в качестве
священнейшего, высшего основного положения всякой теории познания следующее:
"Сознание не может перепрыгнуть через само себя"23. Фолькельт высказал
суждение, что первая, самая непосредственная истина та, что все наше знание
простирается прежде всего только на наши представления, и назвал это
позитивистическим принципом познания; он рассматривает как "в высокой
степени критическую" только такую теорию познания, которая ставит во главе
этот принцип, "в качестве того, что единственно твердо установлено в начале
всякого философствования, и уже затем его последовательно продумывает"24. У
других философов мы находим поставленными во главе теории познания другие
утверждения, как, например, что настоящая проблема теории познания
заключается в вопросе об отношении между мышлением и бытием и в возможности