"Александр Шубин. АнтиТеррор Сталина" - читать интересную книгу автора

Расстрел Блюмкина положил первую жертву на алтарь сталинского террора
из членов партии коммунистов. Впрочем, сама жертва была специфической - Яков
Блюмкин уже имел смертный приговор, вынесенный ему за убийство германского
посла Мирбаха еще в 1918 г., при Ленине, когда Блюмкин был не членом
компартии, а левым эсером. Так что этот коммунист был "не вполне свой", и
партия не содрогнулась, когда он был без лишней огласки расстрелян за связь
с Троцким. Причина казни тоже была не столь однозначной. Блюмкин был
сотрудником ОГПУ, и использование каналов спецслужб против режима - само по
себе тяжкое преступление. Блюмкин "слишком много знал" о геополитических
играх СССР в Азии, и после того, как показал себя способным на двойную игру,
был опасен именно этим. В своих показаниях Блюмкин делал намеки в адрес
своих начальников по части их терпимости или прежних связей с оппозицией.
Так что на этой фигуре сошлось несколько факторов, каждый из которых, может
быть, и не потянул бы на "вышку", но по совокупности заслуг закончился
расстрелом. Во всяком случае, до убийства Кирова это была единственная казнь
коммуниста, уличенного в троцкизме. Она не остановила попыток Троцкого
наладить связи с СССР.


Осколки гражданского общества

Ситуация в стране была поистине революционной. Не хватало только
"субъективного фактора", открытой оппозиции. Но после революции 1917-1922
гг. в России остались тысячи людей с политическим опытом, сохранившие связи
между собой. Сталин любой ценой стремился предотвратить их выход на
политическую арену. Этих людей нужно было не просто изолировать, но и
скомпрометировать, чтобы не создалось ореола "мучеников идеи". Этот мотив
разгрома идейных лидеров "спецов" был куда более веским, чем компрометация
"правых" (собственно, контакты с подследственными "спецами" имели не только
правые, но и Куйбышев, и Микоян, и другие соратники Сталина). Сталину
незачем было выдумывать оппозицию, документы свидетельствуют скорее об
обратном - сталинское ядро верило в нее и видело в ней реальную угрозу.
Стало как-то не принято обсуждать очевидный, казалось бы, вопрос: есть
ли дым без огня. Были ли процессы сфальсифицированы полностью, или
подсудимые действительно представляли угрозу для режима? Перечитаем под этим
углом зрения письмо Якубовича Генеральному прокурору СССР 1967 г. Аргументы
Якубовича доказывают лишь его персональную непричастность к вредительству и
небрежность подготовки процесса. Так, обвиняемый Иков не вскрыл своих
реальных связей, сознавшись лишь в контактах с заграничной делегацией РСДРП.
Но ведь именно в этом он обвинялся. Якубович по существу подтвердил в этом
пункте правильность обвинения в основном, хотя и не в деталях.
Очевидно, следствие и не интересовали детали. Это объясняет все
неувязки. Не было времени исследовать истину во всех нюансах. Выяснив, что
группа меньшевиков представляет угрозу режиму, политическое руководство не
считало необходимым подтвердить эту "истину" по всем правилам "буржуазной
юриспруденции". Нужно было разгромить и скомпрометировать эту группу в
короткие сроки и с максимальной убедительностью, которую вызывает у публики
покаяние преступника на процессе. При таком методе борьбы с оппозицией
необходимо не тщательное и скрупулезное исследование всех обстоятельств
дела, а "удары по площадям", аресты периферии оппозиционной группы,