"Джеймс Уиллард Шульц. Моя жизнь среди индейцев" - читать интересную книгу автора

раз я бывал свидетелем того, как счастливые игроки срывали банк в фараоне,
оставляя банкомета без единого доллара. Теперь не услышишь о таком событии в
"клубе", привилегированном игорном притоне наших дней. Люди, имевшие в то
время игорное дело в пограничной области, довольствовались своим заранее
определенным процентом.
В наше время профессиональные игроки в любом городке или большом городе,
где запрещены азартные игры, начисто обирают игроков, пользуясь краплеными
картами, ящиками с двойным дном для фараона и другими подобными
жульничествами.
Я никогда не играл; не то, чтобы я считал это недостойным для себя
занятием, но я не видел никакого интереса в азартных играх. Как бы честно ни
велась игра, но вокруг нее всегда возникают более или менее частые ссоры. У
людей наполовину или на две трети пьяных возникают странные фантазии, и они
совершают проступки, от которых в трезвом виде сами бы отшатнулись. А если
присмотреться, то видишь, что, как правило, тот, кто играет в азартные игры,
большей частью много пьет. Карты и виски как-то связаны между собой.
Профессиональный игрок тоже бывает пьет, но не во время игры. Вот почему он
одет в тонкое сукно, носит бриллианты и массивные золотые часовые цепочки.
Он сохраняет хладнокровие и загребает монеты пьяного отчаянного игрока. В
тот первый вечер я смотрел в баре Кено Билля на игру в фараон. Один из
игроков в фараон, высокий, грубый, бородатый погонщик быков, накачавшийся
виски, все время проигрывал и норовил ввязаться в ссору. Он поставил синюю
фишку, два с половиной доллара, на девятку и "посолил" ее, то есть наложил
на нее маленький кружок в знак того, что эта ставка должна быть бита; но
выпавшая карта выиграла, и банкомет, смахнув кружок, забрал фишку.
- Эй ты, - крикнул погонщик, - ты что делаешь? Отдай мне фишку и еще
такую же в придачу. Ты разве не видишь, что девятка выиграла?
- Конечно, выиграла, - ответил банкомет, - но ваша ставка была посолена.
- Врешь! - крикнул погонщик, хватаясь за револьвер и привстав со стула.
Я увидел как банкомет поднял свой револьвер; в то же мгновение Ягода
крикнул: - "Ложись, ложись", - и потащил меня за собой вниз, на пол. Все,
кто были в комнате и не могли сразу выскочить в двери, тоже бросились ничком
на пол. Раздалось несколько выстрелов, следовавших один за другим с такой
быстротой, что сосчитать их было невозможно. Затем ненадолго наступила
напряженная тишина, прерванная задыхающимся, клокочущим стоном. Лежавшие
поднялись на ноги и бросились в угол; комнату заволокло дымом. Погонщик
быков с тремя пулевыми отверстиями в груди сидел мертвый, откинувшись на
спинку стула, с которого только что пытался встать. Банкомет бледный, но на
вид спокойный стоял по другую сторону стола, пытаясь носовым платком
остановить кровь, лившуюся из глубокой борозды, прорезанной пулей на его
правой щеке.
- Еще бы чуть левее, Том, и все! - сказал кто-то.
- Да, он бы меня припечатал, - мрачно ответил банкомет.
- Кто он? Из чьего обоза? - спрашивали кругом.
- Не знаю, как его фамилия, - сказал Кено Билль, но, по-моему, он приехал
с обозом Джефа с Миссури. Давайте, ребята, уложим его в задней комнате, а я
дам знать его друзьям, чтобы забрали хоронить.
Так и сделали. Вынесли испачканный кровью стул и посыпали золой темневшие
на полу пятна. После того, как участники уборки выпили по стопке за счет
хозяина салуна, игра возобновилась. Ягода и я вышли из салуна. Мне было не