"Джеймс Уиллард Шульц (Апикуни). Опасная тропа " - читать интересную книгу автора

нож в вышитых бисером ножнах, а с другой - броско расшитая сумка с трубкой и
табаком. На ногах у них были пестрые мокасины.
______________
* Креолы (то же, что метисы) - дети от смешанных браков европейцев с
индеанками.

Их женщины не уступали им в нарядах: платья из красного, желтого,
ярко-зеленого или голубого шерстяного сукна, исключительно яркие шали,
обильно украшенные бисером мокасины. На них было надето множество
драгоценностей, а в длинные черные косы вплетено множество ярких и широких
шелковых лент.
И что за картину представляли они, танцуя в свете костра кадрили,
лансье и менуэты! И как мужчины подскакивали перед своими партнершами,
поднимали и закручивали их вокруг себя! Рука об руку с Тситсаки я вступил в
этот круг и присоединился к танцу лансье. Мне кажется, что аплодисменты,
которые мы получили по окончании, свидетельствовали о нашем успехе.
Вдруг я обратил внимание на невысокую красивую девушку, сидевшую на
самом краю освещенного костром круга в своем скромном кожаном платье, поверх
которого было накинуто белое одеяло. Это была Отаки (Женщина-Горностай),
сестра Питамакана, иногда нас навещавшая.
- Пойдем, - сказал я, подходя к ней и беря за руку. - Давай потанцуем!
- Но я же не умею! Я никогда не пробовала танцевать как белые! -
воскликнула она, вся Дрожа.
- Ты не должна говорить "нет". Пойдем же! - настаивал я.
И вот, сбросив накидку, она робко взяла меня за руку, и мы
присоединились к танцующим кадриль. К моему удивлению она сделала всего одну
или две маленькие ошибки. Когда мы закончили танец, ее глаза сияли и она
счастливо улыбалась.
- О, какое это удовольствие! - выдохнула она. - Насколько это лучше
наших танцев пикуни*. О, Ататойя! Еще! Потанцуй со мной еще.
______________
* Традиционные индейские танцы, как правило, носят ритуальный характер
и изначально не предназначены для увеселения.

И мы танцевали лансье, менуэт и еще раз кадриль. Работники и их женщины
следили за нами и отпустили нам немало комплиментов. Это было восхитительно,
и нас просто переполняли радость и гордость.
Спустя некоторое время, когда мы уже отдыхали вне круга танцующих, я
вдруг спросил ее:
- О, Отаки! Согласишься ли ты стать моей женой, хотя бы в будущем?
- О да! Да! - ответила она, нежно взяв меня за руку.
- Ты обещаешь? Ты готова поклясться в этом перед Солнцем?
- Я никогда не думала ни о ком, кроме тебя, - сказала она.
А затем, подняв руку вверх, прошептала:
- О, Солнце! О, Высшие! Я говорю Вам то же, что сказала стоящему сейчас
рядом со мной, Ататойе. Никто, кроме него, не будет моим мужем.
В это время к нам подошел один из служащих, плававших на наших судах, и
объявил:
- Томас Фокс, твой дядя зовет тебя.
Я крепко пожал руку Отаки и пошел через двор в контору. Там я застал