"Есико Сибаки. Могила Ван Гога (Современная японская новелла) " - читать интересную книгу автора

дистрофия. Он ничего не ел, чтобы голова была ясной, и попросту свалился от
слабости. Так мы слышали, и, по-моему, так оно и есть.
В Масако боролись ирония и раздражение, когда она думала о Ябуки,
которому не удалось умереть. Наверняка тогда же он и написал эту церковь.
Там, на холсте, она возвышалась в гордом одиночестве, словно наблюдая
течение человеческой жизни. Из настоящей церкви тем временем доносились едва
слышные звуки хорала.
- Наверно, похороны. Дни здесь длинные...
Часы показывали время сумерек, но поле было светлым, как в полдень, и
лежало в волнах колосьев точно гигантский роскошный ковер. Рядом с полем
находился обширный участок, огороженный каменной стеной. Сначала она не
поняла, что это такое, но потом догадалась, увидев группы стариков и детей с
цветами; одни только входили в ворота, другие уже выходили оттуда.
Это было кладбище. Теперь понятно, зачем жена Курэда рвала хризантемы
на сельской дороге. Деревьев нет, стоят рядами надгробия. Там и сям видны
люди. Масако показали скромную могилу у красивой каменной стены. На ней
высились два могильных камня, вокруг могилы насажены цветы. На одном камне
написано: Винсент Ван Гог, на другом - Теодор Ван Гог. Масако потрясли эти
могилы братьев, чьи надгробные камни говорили о пустоте небытия и покое.
Здесь были захоронены их останки. Лицо Ван Гога - исхудавшее, заострившееся,
как на автопортрете, - сокрыто в земле. Под камнем лежит жизнь художника,
так и не получившего воздаяния. Жена Курэда с почтительным выражением
возложила к подножию камня букет хризантем. Масако захотелось взять стоящую
рядом бадейку с водой и полить цветы. Человек, спавший в могиле, собственно,
не был ей родным, и тем не менее он был не чужой. Ляжешь на землю рядом с
живописцем, скончавшимся восемьдесят с лишним лет назад, и можно вообразить,
что недалеко покоится и японский художник, умерший недавно, в этом году.
Совсем заурядная эта деревня, но в ней - могила художника, создавшего
знаменитые полотна. Это был человек, не знавший, какой дорогой идти по
жизни, вообще отрешенный от всего на свете, кроме того, о чем он поведал в
своих картинах. И Ябуки тоже оставил после себя еще не оцененную картину,
изображающую эту темную церковь.
В небе собралась стая ворон и улетела вдаль... Масако попала сюда
благодаря добросердечию супругов Курэда, однако можно считать, что вел ее
голос Ябуки. Она подошла к стене позади могилы, погладила камень и сорвала
пучок травы с могильной земли. Затем медленно обошла все кладбище. Теперь уж
тут для новых поколений наверняка не хватает места. Должно быть, под землей
гробы теснятся бок о бок.
Неподалеку от Масако стояли супруги Курэда.
- Вот видишь, и ты, художник, написавший церковь и поле, оказался с
теми, кто лежит на кладбище в Оверена-Уазе... - тихонько проговорила жена
мэтра.
- Да. А ухаживал за ним доктор Гаше.
- Интересный человек этот доктор Гаше, которого ты нарисовал. Сидит в
такой позе, опершись и локтем, и плечом...
- А нравился тебе доктор? Смотришь на портрет, а он словно говорит:
оставь все это, и уйдем отсюда.
Голос мэтра вдруг напомнил Масако голос ее мужа. Очнувшись, она
заметила, что оба Курэда наблюдают за тем, как она в одиночку бродит по
кладбищу. Они вышли из ворот, спустились по дороге с отлогого холма.