"Мигель Сильва. Лопе Де Агирре, князь свободы " - читать интересную книгу автора

чернь диких скал, то был остров Желанный, семя Нового Света.

ПИСЬМО СЕРЖАНТА ЛОПЕ ДЕ АГИРРЕ непобедимому Дону Карлосу, милостью
Божьей августейшему императору, королю Германии, той же милостью королю
Кастилии, Арагона, Леона, Наварры, Галисии, Толедо, Севильи, Кордовы,
Альгарве, Альхесираса, Гибралтара, Гранады, Хаэна, Мурсии, Валенсии,
Майорки, Сардинии, Корсики, обеих Сицилии, Иерусалима, Канарских островов,
Индийских островов, и Тьёрра-Фирме (эрцгерцогу Бургундскому, Брабантскому и
Миланскому, маркизу Ористанскому и Гоцианскому, герцогу Афин и Неопатры,
государю Бискайи и Молины, графу Фландрскому, Тирольскому, Барселонскому и
т. д. и т. д.).
"Христианнейший и всемогущий Государь!
Меня зовут Лопе де Агирре, шестнадцать лет тому я вышел в море из порта
Сан-Лукар-де-Баррамеда, не имея при себе иной ноши, кроме намерения служить
Вашему священному католическому королевскому Величеству и решимости отдать
жизнь, если понадобится, во славу Испании, вложить свою лепту в открьггия,
кои присовокупят новые реки и полуострова к владениям Вашего Величества,
готовый со всем старанием брать в полон варваров индейцев, кои в рабстве
обретают свободу от злобных духов своих и с радостью принимают Христову
веру. В те времена я был юным мужем росту малого, но устремления великого,
не алкал богатств и владений, каковые всенепременно ввергают в унижение, но
помышлял об одной ратной славе, каковая рождается в воинских трудах, ежели
суждено ей родиться.
Сие письмо - вопль души, кое волей Божьею никогда не попадет в
высокородные руки Вашего Величества, ибо таковы расстояния и преграды,
простирающиеся между мною и Вашим Величеством, пишет Вашему Величеству
ничтожнейший слуга, солдат, баск по рождению, удрученный сердечной печалью,
каковую испытывает всякий раз, как день угасает в Куско, и каковая понуждает
его приводить на память вещи, забвение коих было бы пагубной ошибкой.
Премного печалит меня, августейший Император, что не было отдано
приказа вести баталии во имя расширения границ Испанского королевства, коего
желал я, ступив в Картахену и записавшись в солдаты, но вместо того занялись
премерзким разрыванием индейских могильников, дабы грабить у покойников
золотые чаши и идолов литого золота, каковые родственники погребали вместе с
покойными. Сими набегами утруждал свое войско дон Педро де Эредиа,
губернатор Картахены и наш командир, и более по душе ему было золото, нежели
милосердие Господне. И было так, что пылкий и ничтожный слуга Вашего
Величества позабыл мечты о завоеваниях, превратился из воина в осквернителя
могил, за каковое кощунство Святая Инквизиция сурово карает кострами; и
лишал покоя души неудачливых индейцев, я говорю души, понеже признаются они
человеками, хотя один монах из Мурсии, что с нами, берет Бога в свидетели,
что это не так. Алчность дона Педро Эредиа и его брата Альфонсо столь
унизительна и упорна, что лучше самые жаркие стычки с индейцами, опостылело
мне скитаться по кладбищам Сену, Пансену и Финсену, ворошить скелеты да
черепа, и решился я уйти вместе с капитаном Франсиско Сесаром, как никто
отважным и дерзким кордовцем. И вот мы со своими отрядами перебрались в
Кастилью-дель-Оро [10] , и губернатор Баррионуэво принял нас с
благоволением, ибо и ему не любо было ненасытство братьев Эредиа.
Великие опасности и пагубы повстречали мы в Кастилье-дель-Оро и в
Верагуа, в тех местах туземцы почитают кровожадного тигра, каковой, по их