"Доминик Сильвен. Тайна улицы Дезир ("Лола Жост и Ингрид Дизель" #1) " - читать интересную книгу автора

- Это из-за одиннадцатого сентября?
- Нет. Из-за кибернетической революции.
- Это еще что такое?
- Я боюсь, что однажды человек устареет. Что он будет стерт с лица
земли и заменен роботом или киборгом. Человек всегда мечтал о бессмертии. И
он его практически достиг, но сейчас под угрозой то, чем мы являемся
сегодня. Нам нужно отказаться от себя, и тогда мы станем совершенными. И не
будет больше ни страданий, ни расизма, ни религиозных и территориальных
конфликтов. Не будет ни секса, ни родов, ни сна, ни голода, ни жажды, ни
обольщения, ни отвращения, ни смерти, ни жизни. Не будет ничего, кроме
славного будущего космических завоеваний. Мы станем раз и навсегда
бессмертными и превратимся в отходы, как дохлые крысы.
- Уф, как говорит Максим.
- Вот почему я использую свое тело, чтобы танцевать. Вот почему я
массирую тела других. Потому что тело - это все, что у нас есть. Как только
наша плоть сгнивает или истощается, мы перестаем существовать. Все
заканчивается.
- Не думаю, что все это произойдет завтра.
- Научное развитие не остановишь, Лола. Что изменится от того, что это
не коснется наших современников, что это произойдет через тридцать-сорок
лет? Я думаю о нас как о биологическом виде.
- Ты несколько экзальтированная девушка, Ингрид. Но я не возражаю. Это
начинает мне даже нравиться.
- Ты так говоришь, потому что текила ударила тебе в голову.
- Ты кругом не права. Я говорю то, что думаю. И скоро я признаю, что мы
обе восхитительны. Готовы биться за любовь и дружбу. Даже если эти чувства -
не что иное, как продукт химических реакций в нашем мозгу шимпанзе-мутантов.
- Но что ты пытаешься сказать, Лола? Что за Максима стоит бороться?
Потому что он - соль земли?
- Да, деточка, та самая соль, которую ты забыла подать с текилой.


22

- "Из глубины взываю к Тебе, Господи. Господи! услышь голос мой. Да
будут уши Твои внимательны к голосу молений моих. Если Ты, Господи, будешь
замечать беззакония, - Господи! кто устоит?"
Священник закрыл свой требник, выдержал паузу и провозгласил:
- Простимся же с Ванессой, которую мы передаем в руки Господа и с
которой встретимся позже в царстве избранных.
Жан-Люк представил себе руки Бога, большие, красивые, узловатые, и не
смог при этом удержаться от того, чтобы не посмотреть на свои. Лапищи. На
кладбище в Бельвиле он был самым высоким, но вокруг собралось столько
народу, что он совершенно не рисковал быть схваченным державшимися в стороне
полицейскими. Он натянул свою шкиперскую фуражку, намотал на шею шарф и
прихватил непромокаемый плащ с капюшоном. Он обещал Фариду закопать как
можно ближе к могиле Ванессы листок с текстом на арабском языке. Прощание с
любимой. Когда Фарид устал, он пошел навестить одного старика в мечети на
улице Фобур-Сен-Дени, чтобы тот написал это прощание за него. Фарид немного
говорил на языке своих предков, однако не писал на нем. Жан-Люк развернул