"Роберт Силверберг. Царь Гильгамеш" - читать интересную книгу автора

Но Отец Энлиль и пальцем не пошевелил, чтобы ее спасти. И Лунная Инанна,
когда Ниншубур в отчаянии обращается к ней, не может помочь. Только мудрый
и сострадательный Энки, ведающий про живую воду, соглашается прийти ей на
помощь. Энки посылает двух вестников в мир, и они находят Эрешкигаль в
родовых муках. "Мы можем помочь тебе", - говорят они, но требуют ответного
дара, и дар, который они просят - тело Инанны. Эрешкигаль вынуждена
согласиться - вестники облегчают ее муки. Потом они снимают со стены тело
Инанны и возвращают его к жизни. Но она не смеет покинуть мой мир,
повелевает Эрешкигаль, пока не приведет кого-нибудь вместо себя.
Кого же пошлет Инанна? Кого еще, как не своего супруга Думузи! Он
восседает на своем великолепном троне под яблоней в Уруке, разодетый в
сияющие одежды, и его вовсе не трогают страдания Инанны. Да, Думузи - это
то, что надо. Где же любовь Инанны? Нет любви! Ее жизнь - или Думузи. И
она не колеблется. Думузи не выказал никакого горя по поводу ее
исчезновения. Может быть, он чувствует себя прекрасно оттого, что его
беспокойная половина исчезла? Поэтому он обречен. Она смотрит на него
очами смерти и кричит семи демонам: "Хватайте его! Тащите его!". Демоны
хватают его, ломают флейту, на которой он играл, рубят его топорами, так
что кровь льется рекой. Он старается убежать от них, взывает к богам о
помощи, и боги помогают ему, но Инанна неумолима. В конце концов его
хватают, убивают и тащат в ад. Это то самое время, когда на земле
наступает великая смерть лета. Летом он должен умереть, он возвратится
осенью, когда начнутся дожди, вместе с наступлением нового года, отметить
свой Священный брак с Инанной и породить все живое заново. Где же в этом
сказании милость Инанны? Инанна - это та сила, которой лучше не перечить и
которую лучше не поминать всуе. Думузи должен умереть, он - царь и бог!
Все это я самым тщательным образом обдумал. Инанна сделала меня царем,
это совершенно ясно. Она и Акка, сотрудничали. Она сделала меня царем, она
может сделать иначе. Мне придется все время быть настороже, чтобы не
сыграть в жизни продолжение повести об Инанне и Думузи.
На третий день моего правления Инанна призвала меня. Когда богиня
повелевает, даже царь поспешает выполнить ее волю.
Мы встретились в маленькой комнатке в храме со стенами, выкрашенными в
розовый цвет, где стояли несколько сидений, которые захудалый писец и то
посчитал бы негодными для своего жилища. На Инанне было простое одеяние, и
лицо ее не было накрашено. Два дня назад она была одновременно и жрица, и
богиня, ужасная в своем могуществе и потрясающая в своей красоте. Женщина,
которую я встретил в этот день, не потрудилась войти в роль богини.
Красота ее всегда пребывала с нею, но ее великолепие не убивало. Хорошо,
что так, я ведь мало спал в первые два дня своего царствования, а
встретиться сейчас с богиней, будь она неотразима, тяжело даже для того, в
ком есть частичка божества.
Я хотел узнать от нее правду о смерти Думузи. Но как я мог напрямую
спросить ее об этом? "Не умер ли он от твоей руки? Не ты ли бросила яд ему
в чашу, жрица?" Нет. А, может быть так: "Я слишком молод и неискушен в
делах государственных. Скажи мне, может ли жрица-богиня убивать
недостойного царя, когда город устал от его ничтожества?" Нет. Не
отважился я и спросить о моем изгнании: "Может быть, Думузи потому стал
меня бояться, что ты как бы невзначай сказала ему, что дух Лугальбанды
вошел в меня?"