"Жорж Сименон. Пассажир "Полярной лилии"" - читать интересную книгу автора

дама вошли вместе, заканчивая разговор о зимнем спорте в Шамони
<Городок в Савойе (Франция), центр зимнего спорта> и Тироле. Лицо у
Шутрингера было совершенно такое же, как ранним утром, когда он
занимался гимнастикой.
Перед тем как сесть, капитан повернулся лицом к двери: ему
показалось, будто он что-то упустил. Впоследствии он не раз вспомнит
об этом неясном тревожном предчувствии.
Именно тогда он и услышал странный крик, сперва приглушенный, затем
пронзительный, настоящий предсмертный вопль.
Катя Шторм резко повернулась к капитану. Эвйен, что-то говоривший
ей, оборвал фразу на полуслове. Шутрингер, разворачивавший салфетку,
положил ее и спросил:
- Что это?
Петерсен шагнул к двери и различил в полумраке коридора белую
куртку стюарда, прижавшегося к переборке как раз напротив распахнутой
каюты советника полиции.
Стюард прикрывал голову локтем, весь обмякнув и словно силясь
вдавиться в стену. Крик издал он, но крикнуть снова был уже не в
состоянии: у него подгибались ноги.
Петерсен побежал. У двери каюты остановился как вкопанный, стиснув
кулаки и сжав челюсти.
Недаром он ждал чего-то плохого!
Одеяло соскользнуло на пол, матрас лежал поперек койки, простыни
были скомканы и закапаны кровью. Одна из них лежала у Штернберга на
лице; видимо, это было сделано для того, чтобы он не мог позвать на
помощь.
На обнаженной груди под расстегнутой пижамой - несколько колотых
ран, багровые подтеки, следы окровавленных пальцев.
С койки свешивалась посиневшая голая нога, и Петерсену даже не
понадобилось дотрагиваться до нее, чтобы констатировать: мертв.
Стюард не шевелился. Слышно было только, как стучат у него зубы; он
по-прежнему закрывал голову рукой. Трое пассажиров медленно подходили
все ближе. Первым шел Эвйен.
- Что тут стряслось? - спросил он.
В этот момент капитан заметил, что молодая женщина еще не увидев
труп, но, уже разглядев пятна крови, судорожно стиснула пальцами
правой руки локоть управляющего.
В ту же самую секунду ему показалось, что Шутрингер, несмотря на
очки, почти ничего не видит. Немец придвигался все ближе и ближе.
Постоял, хмуря брови, на пороге, потом выдавил:
- Кто это?
- Успокойтесь, - сказал Эвйен, похлопывая Катю Шторм по руке. - Вам
лучше уйти отсюда.
Ею постепенно овладело волнение, которое - это было ясно - могло в
любой момент кончиться нервным срывом.
- Да уведите же ее! - яростно рявкнул капитан и оттолкнул
Шутрингера.
Дверь в глубине коридора, ведущая в камбуз, открылась, и в ней
замаячили фигуры матросов, сгорающих от любопытства, но не решающихся
подойти.