"Жорж Сименон. Новый человек в городе " - читать интересную книгу автора

Примерно в один и тот же час люди, загрузив топку углем, выходили с
лопатами на улицу; те, у кого быстро зябли уши, натягивали на голову
вязаную шапочку сына.
Со своего порога Чарли не мог видеть, что творится в типографии, - она
располагалась на той же стороне улицы, что и бар, - но заметил, что Джастин
в своем мышино-сером пальто долго стоял у черной доски. В это утро никаких
сенсационных сообщений не появилось, и времени, которое провел там Уорд,
хватило бы на то, чтобы раза два-три перечитать немногие написанные мелом
строки.
Наконец Честер Нор дел - он всегда работал в одной рубашке и надвигал
на лоб зеленый козырек - отворил дверь, вышел на тротуар и заговорил с
Джастином.
Издалека слов было не расслышать, но Уорд явно отвечал издателю - и
даже целыми фразами.
Честер наверняка озяб, но никак этого не показывал; собеседник
оставался в шляпе, рук из карманов не вытаскивал, и во рту у него торчала
желтоватая недокуренная сигарета.
Может быть" его приглашали зайти? Согласится он или нет?
Издали казалось, что Нордел пытается зазвать Уорда к себе, и Чарли
готов был поклясться, что тоном просителя говорит именно типограф.
Во всяком случае, это он, а не приезжий вышел на утренний холод,
завязал разговор, стоял на улице в одной рубашке и, словно для вящей
убедительности, подкреплял слова движениями головы.
С другой стороны, насколько можно судить с такого расстояния, Джастин
сам прервал беседу с несвойственной ему учтивостью. Имело ли это отношение,
пусть даже отдаленное, к шагу, предпринятому Уордом сразу после полудня?
Согласно своему расписанию, он должен был бы направиться к лавке китайца, а
он решительной походкой вошел в бильярдную напротив, где старый Скроггинс
играл партию с тремя молодыми людьми в ярких шейных платках.
Скроггинсу было семьдесят пять с лишком, он страдал хроническим
бронхитом, и весь пол в заведении был мерзко заплеван его харкотиной.
Будучи вдовцом, он почти не вылезал из своей бильярдной, где и жил в душной
комнатенке за писсуарами.
Бильярдная безусловно представляла собой самое жалкое место в
квартале. На стойке красовались дешевые шоколадки, арахис, пакетики
жевательной резинки, конфеты и открытки юмористического содержания. В
большой банке из красной жести, куда каждое утро подсыпался лед,
охлаждались кока-кола или другие газированные напитки, реклама которых
покрывала стены вперемежку с почерневшими картинами.
Несмотря на убожество, бильярдная редко пустовала: среди десяти тысяч
жителей города всегда находились такие, кто подолгу не работал и не знал,
как убить время.
Но, главное, в городе хватало юнцов, любивших с независимым видом
заключать пари у зеленых столов.
Джастин Уорд терпеливо дождался конца партии.
Была пятница. Вошла группа молодых безработных и заняла второй
бильярд.
Когда партнеры Скроггинса наконец удалились, Уорд выбрал себе кий,
натер его конец мелом и тщательно собрал шары пирамидкой. Он, видимо,
оказался сильным игроком, потому что настроение у Скроггинса разом