"Жорж Сименон. Новый человек в городе " - читать интересную книгу автора

Нет, он ревновал своих приятелей и клиентов, ревниво охраняя, если
хотите, свой авторитет в квартале. Законное чувство! Он сознавал свой вес и
не любил, когда люди без его ведома снюхиваются в его же баре.
Майк был не Бог весть какой выгодный клиент: заглядывал лишь по
субботам и, задолжав, долго, порой в течение недель, расплачивался по
частям.
Тем не менее в прошлую субботу Чарли задела перемена в отношении Юго к
нему и к собутыльникам, - перемена, в которой нельзя было не усмотреть
влияния У орда.
Обнаружилась она не сразу. Майк, как обычно, сидел в своем углу спиной
к стене и постепенно накачивался.
Разглагольствовал о снеге - он, мол, здесь не такой, жестче, чем "у
них в краях", - и о крестьянах, которые, во всем белом, стекаются там по
воскресеньям в церковь.
- Послушать тебя, Юго, так крестьяне у вас одеваются в белое и ходят к
обедне в ночных рубахах, - поддел его Саундерс, тоже пропустивший не один
стаканчик.
- В белом, белом из овечьей шерсти. Сапоги тоже белые, вот докуда, и с
лентами.
Он ткнул пальцем в середину бедра и понес что-то о колоколах и
вызолоченных колокольнях.
- Выходит, у вас колокольни золотом кроют? Вот ты бы и слазил на одну,
благо на обезьяну смахиваешь, да набил бы себе карманы, прежде чем сюда
ехать.
Уорд тоже был при этом - сидел у другого края стойки, и Майк, раньше
только смеявшийся в ответ на подобные шутки, сегодня посмотрел вокруг с
явными признаками закипающей злобы. Оскалил клыки, если можно так
выразиться. Но тут вошли новые посетители, и на некоторое время о Юго
забыли.
Он продолжал пить в одиночку, рассказывая свои истории себе самому, но
с его потемневшего лица стерлась широкая детская улыбка - теперь оно
выражало обиду.
В десять Джастин расплатился и ушел; шаги его прозвучали по тротуару,
затем в доме Элинор хлопнула дверь.
- Улетел, ворон! - бросил кто-то из завсегдатаев.
- Если он ищет падали, то здесь ее не найдет, - поддал жару другой.
Чарли случайно глянул на Юго и остолбенел: лицо у того пылало
неподдельным гневом, тяжелые кулаки, лежавшие на стойке, были сжаты.
Неужели он взбесился потому, что дней десять проработал на У орда? Уж
не проникся ли он собачьей преданностью к тому, кто его кормит?
- Кар! Кар! Кар!
Все повернулись к Юго, но тот с угрожающим видом продолжал каркать.
- Эй, ты, кончай! О чем это ты каркаешь? По-человечески говорить не
умеешь, что ли?
Когда Майк доходил до такого градуса, он часто забывал даже немногие
английские слова и что-то лопотал на никому не понятном языке, размахивая
чудовищными ручищами.
- Кар! Кар! Кар!
- Смени пластинку, Юго! Надоело.
- Ах вы... Кар! Кар! Кар?