"Жорж Сименон. Новый человек в городе " - читать интересную книгу автора

приходилось осведомляться, что они будут пить. Он не обслуживал, а как бы
угощал, знал их жизнь, семью, заботы.
А приезжий смотрел на все рыбьими глазами, словно в этом нет ничего
особенного.
- Вы из Канады? - с вызовом в голосе полюбопытствовал Чарли.
С равным успехом он мог бы бросить камень в воду.
Но от камня, брошенного в воду, хотя бы расходятся круги, а этот тип
бровью не повел, словно глухой: Чарли даже удостоверился, нет ли у него в
ухе слухового аппарата.
Задетый за живое, он не отставал:
- Что-нибудь с машиной?
Тут незнакомец раскрыл наконец рот. Но лишь затем, чтобы равнодушно
отозваться:
- Я приехал не на машине.
Казалось, он нарочно старается выглядеть неприятным, отталкивающим
человеком. Чарли, видавший всякого рода людей, которые проезжают через
город или останавливаются в нем, тщетно пытался определить, к какому сорту
людей отнести чужака.
Судя по внешнему виду, он был из тех, кто ходит по домам, предлагая
патентованные щетки и пылесосы.
Низенький, не столько толстый, сколько жирный, он, казалось, разменял
уже пятый десяток; некоторая неухоженность в его облике наводила на мысль о
том, что перед вами холостяк. Пальцы правой руки, в которых он держал
сигарету, пожелтели от табака, а полукруг такого же цвета под нижней губой
доказывал, что он всегда докуривает до самого конца.
Одет он был как житель большого города - светло-синий костюм, черные
ботинки, слишком легкие для здешних мест. Заношенное демисезонное пальто
цвета оконной замазки тоже мало подходило для зимы на Севере.
В баре было восемь человек, и всем не терпелось возобновить прерванный
разговор. Почему же они не решались на это, в замешательстве поглядывая на
чужака? Первым нарушил молчание опять Юго: он наклонился к соседу и начал
втолковывать:
- Мы у нас в краях...
Так всегда: стоит ему набраться, и он на своем невразумительном
английском начинает вспоминать родные горы, расположенные где-то там, на
востоке Европы.
Юго не слушали. Да ему это было и не нужно. Время от времени он
поворачивался к Чарли, делал знак - долей! - и залпом, без содовой,
проглатывал виски.
Музыка смолкла, и Чарли, как всегда во время последних известий,
включил приемничек, пристроенный между бутылками. Джеф Саундерс, штукатур,
и Пинки возобновили партию в кости.
- Бывали у нас в городе?
Чарли злился на себя за то, что делает столько авансов, но удержаться
не мог. Любопытство мучило его, как ребенка. А ведь он был человек с
опытом, не какой-нибудь там вчерашний иммигрант вроде Юго или поляков и
латышей, работавших на кожевенном заводе и посещавших "Погребок", где
слышалась речь на всех языках.
Фамилия его была Моджо, родился он в Бруклине и никогда не видел
Неаполя, откуда приехал его дед.