"Жорж Сименон. Письмо следователю" - читать интересную книгу автора

А нараставшая в ней тревога... Как врач, я мог объяснить это только
желанием, подобным моему...
Я человек степенный и, как принято говорить, порядочный. У меня жена и
дети. Прежде, когда мне случалось искать любви или наслаждения на стороне,
я рисковал лишь тем, что осложню свою семейную жизнь. Вы понимаете меня, не
правда ли?
А с этой женщиной, с которой был знаком всего несколько часов, я, сам
того не сознавая, вел себя как неистовый любовник, как дикое животное.
Рука моя неожиданно - повторяю, я ничего не соображал - нащупала
выключатель ночника. Я увидел Мартину в желтых лучах лампы и не знаю даже,
заметила ли она, что теперь ее озаряет свет.
Во всем ее естестве - в остановившемся взгляде, раскрытом рте,
заострившемся носе - читались нестерпимый страх и в то же время -
постарайтесь понять меня, господин следователь! - отчаянная решимость
ускользнуть, в свой черед прорвать оболочку, пробить потолок, одним словом,
обрести свободу.
Я видел - страх ее дошел до такого пароксизма, что я, добросовестный
врач, содрогнулся, а потом с облегчением перевел дух, когда, в последний
раз взвинтив себя до предела, она рухнула навзничь, опустошенная,
сломленная, и сердце у нее застучало так исступленно, что я мог сосчитать
его удары, даже не припадая ухом к ее маленькой груди.
Тем не менее я сделал это. Привычка медика? Или, может быть, боязнь
ответственности? Пульс у нее был сто сорок, бескровные губы приоткрылись,
обнажив белые зубы - такие белые, какие бывают только у мертвецов.
Она прошептала что-то вроде:
- Не могу...
Затем попробовала улыбнуться. Схватила мою руку.
Уцепилась за нее.
Мы долго лежали в гостиничной тишине, ожидая, пока пульс Мартины
придет в норму.
- Дай мне воды.
Мартине не пришло в голову натянуть на себя одеяло, и вы не
представляете себе, как я ей за это благодарен.
Я принес стакан, приподнял ей голову, взгляд мой скользнул вниз, и я
увидел у нее на животе вертикальный шрам, рубец мерзко-розового цвета.
Для меня, врача, такая отметина в известном смысле то же, что для вас,
господин следователь, выдержка из уголовного дела.
Мартина даже не пыталась скрыть его от меня. Она только вздохнула:
- Боже, как я устала!
И крупные горячие слезы брызнули у меня из-под век.


Глава 6

Разве такие вещи расскажешь суду или даже вам - в тиши кабинета при
вашем рыжем письмоводителе и мэтре Габриэле, для которого все в жизни
просто?
Не знаю, любил ли я Мартину в ту ночь, но уверен в одном: когда около
шести утра мы с ней сели в липкий от холодной сырости поезд, я уже не
мыслил жизни без нее.