"Жорж Сименон. Письмо следователю" - читать интересную книгу автора

Я коротко бросил ей в коридоре:
- К Боке ты не пойдешь. Я тут кое-что придумал. Ты только не мешай.
Несмотря на такую безапелляционность, я был далек от уверенности в
успехе, сознавая, сколько недель, а то и месяцев займет исполнение моего
плана. Я верил в него и не верил, страстно хотел его осуществить и не знал,
каким путем пойду - слишком уж много вставало передо мной препятствий.
А как быть пока? Я не мог даже взять Мартину на содержание: она не
согласилась бы, хотя деньги у нее подходили к концу.
Сорок - пятьдесят больных в день, господин следователь, и не только у
себя в кабинете, но также в городе, предместьях, подчас даже в
окрестностях, что вынуждало меня не вылезать из бриджей и сапог - известно
ведь, какие у нас в Вандее дороги.
Прибавьте к этому предпраздничные хлопоты, подарки детям и взрослым,
покупку елки и украшений, рождественский вертеп <Ящик с марионетками для
кукольных представлений на библейские или комические сюжеты.>, который я за
несколько лет так и не удосужился отдать в починку.
Удивительно ли, что я путаю порядок событий? Но я отчетливо помню, что
было десять утра и у меня в кабинете находилась пациентка в черной
шерстяной шали, когда я назначил себе срок в несколько недель, скажем в
три, за который мне предстоит уговорить Арманду принять мой план.
В двенадцать часов того же дня Бабетта постучалась ко мне в кабинет,
что означало: бульон готов. У меня выработалась привычка в самый разгар
приема устраивать короткий перерыв, чтобы выпить на кухне чашку горячего
бульона. Кстати, это была идея Арманды. Вспоминая об этом, я вижу, что
именно она направляла все мои действия и поступки, причем так естественно,
что я ничего не замечал.
Я действительно устал. Рука моя, державшая чашку, нервно подрагивала.
Случайно на кухне оказалась и Арманда - она пекла пирог.
- Так не может больше продолжаться! - выпалил я, воспользовавшись тем,
что на обстоятельный разговор нет времени и Арманда едва успеет ответить. -
Знай я, что эта девушка серьезный человек, я, пожалуй, взял бы ее в
ассистентки.
Все заботы, о которых я рассказал вам, господин следователь, лишь в
ничтожной степени определяли мое состояние. Самое главное - та лихорадка,
которая снедала меня. Я мучительно, неотступно пытался разобраться в
Мартине.
Я не знал ее. Мне не терпелось ее понять. Это было не любопытство, а
почти физическая потребность. И каждый час, потраченный на что-либо другое,
причинял мне боль. За час может столько всего произойти! Хотя фантазия у
меня небогатая, я выдумывал самые различные катастрофы. И наистрашнейшей из
всех было то, что с минуты на минуту Мартина могла измениться.
Я осознавал: произошло чудо, но оно не может длиться вечно, и
надеяться на это нет никаких оснований.
Следовательно, мы должны любой ценой немедленно разобраться друг в
друге, довести до конца то, что, помимо своей воли, начали в Нанте.
Только тогда я буду счастлив, твердил я себе. Только тогда смогу быть
спокоен за Мартину и доверять ей. Смогу оставлять ее на несколько часов и
не задыхаться от страха.
Мне надо было задать ей тысячи вопросов, рассказать ей тысячи вещей. А
мне лишь раз-другой в день представлялась возможность перемолвиться с нею,