"Жорж Сименон. Письмо следователю" - читать интересную книгу автора Но я тоже кое от чего отказался. Меня не влекла ее плоть, и я
отказался, смею так выразиться, от плотских радостей вообще. Иногда я по целым неделям ждал случая отделаться от вожделения - отделаться украдкой, с кем придется, в обстановке, о которой мне и сегодня стыдно вспоминать. Я дошел до того, что завидовал людям, у которых есть увлечение - например бильярд, карты, бокс, футбол. Такие чудаки, по крайней мере, знают, что принадлежат к некоему сообществу, и это, как ни смешно сказать, не дает им чувствовать себя одинокими или выбитыми из колеи. Арманда заявила: - Когда он ввел эту особу в мой дом, мне было неизвестно, что... Ее дом! Вы слышали, как и я: не "наш дом", а "мой дом". Ее дом, ее прислуга, ее муж... Вот ключ к разгадке, господин следователь, потому что загадка все-таки была: недаром никто ничего не понял, да и не притворялся, что понимает. Правда, Арманда не говорила "мои пациенты", но она говорила "наши пациенты", расспрашивала меня о них, интересовалась, как я их лечу, давала рекомендации - кстати, порой очень дельные, - к какому хирургу направить их для операции. Минутку! Я упомянул о принадлежности к некоему сообществу. Я в силу обстоятельств тоже принадлежал к одному и единственному - к корпорации врачей. Так вот, поскольку все знакомые нам медики были нашими приятелями, то есть приятелями скорее Арманды, чем моими, я никогда не испытывал чувства единения с ними, которое могло бы хоть отчасти поддержать меня. Не спорю, Арманда считала, что поступает правильно. Зная ее так, как не во всем совершенство. Она как и судьи, как все, кто присутствовал на процессе, была убеждена, что я трус, что именно из трусости я устроил то Рождество, о котором ей до сих пор больно вспомнить, и опять-таки из трусости прибег к уловкам, - повторим это слово! - чтобы ввести Мартину к себе в дом. Слышите - к себе! Я ухватился за эти слова, потому что могу наконец возразить: я ведь тоже был у себя. К уловкам я действительно прибег - и это мне очень дорого обошлось. Мартине тоже досталось. Ее постарались изобразить авантюристкой - это очень удобно. Правда, вслух назвать ее так не решились, иначе я не посмотрел бы на конвоиров и перемахнул бы через барьер; тем не менее всем казалось очевидным, что она вкралась в наш дом из корысти. Конечно, она девушка из хорошей семьи - эти господа никогда не упускают случая мимоходом приподнять шляпу: принадлежность к одному и тому же кругу обязывает к известной учтивости, - да, из хорошей семьи, но сбилась с пути, успев за четыре года переменить множество мест и переспать со многими мужчинами. Я не говорю, что у нее были любовники. До меня их не было. Я сказал "переспать со многими мужчинами", как сам спал с разными женщинами. Но речь сейчас не об этом, да и касается это одного меня. Мартина с ее анемичным лицом является невесть откуда, приезжает в наш добропорядочный город в своем дурацком, не по сезону легком костюме и с двумя чемоданами, потом без зазрения совести вторгается в хорошо |
|
|