"Жорж Сименон. Семейство Питар " - читать интересную книгу автора

Немки потащили мужчин ужинать в квартал Санкт-Пауль, в кабачок,
служивший также дансингом, и г-н Жиль с приятельницей провели чуть ли не
половину времени на танцплощадке.
- Это правда, что у тебя свое судно? Большое?
- Большое.
- А почему ты не в морской форме?
Теперь они пили немецкое шампанское, и Ланнек во всеуслышание объяснял,
в чем разница между этим вином и доподлинным, французским.
К полуночи компания перепилась. Г-н Жиль тихонько уговаривал свою
партнершу по имени Эльза удрать с ним незаметно от остальных. Та не
соглашалась бросить сестру - она уверяла, что они с Анной сестры.
- Все на борт! - громовым голосом скомандовал Ланнек. - Я вам покажу,
что такое настоящее шампанское!
Затея чуть не сорвалась: женщин перепугал вид доков, которые предстояло
пересечь. Из-за грязи и луж г-н Жиль понес Эльзу на руках и едва не
растянулся вместе с нею.
- Эй, на "Громе небесном"! - заорал Ланнек, подойдя к доске, служившей
сходнями.
Из темноты вынырнул Кампуа и замахал фонарем.
- Спустись и переведи дам!
Женщины успокоились только на палубе, и особенно в кают-компании, когда
мужчины сняли с них пальто.
- Шампанского! - распорядился Ланнек. - И банку икры - где-то у нас
завалялась одна.
Он свирепо поглядывал на запертую каюту.
- Иди сюда, цыпочка!
Ланнек говорил по-французски, забывая, что Анна ничего не понимает.
Влепил ей несколько смачных поцелуев - в щеку, в шею, куда попало, думая о
том, что позеленевшая Матильда все сейчас слышит у себя за дверью.
- Три бутылки! Нет, четыре! - гаркнул он Кампуа, сновавшему взад и
вперед с таким видом, будто он и есть виновник происходящего.
Ланнеку отчаянно хотелось спать, но он, стиснув челюсти, пялился на
Анну со злобной решимостью доказать себе, что его влечет к ней.
- Главное, не стесняйтесь. Жиль! Мы у себя, старина...
Маленькие глазки Ланнека смеялись, суровели, смеялись снова, и у него
возникало желание трахнуть кулаком о дверь.
- У себя, гром небесный!

5.

Будить его не требовалось: в шесть утра, а летом - в пять или даже в
четыре Эмиль Ланнек при любых обстоятельствах был уже на ногах. В этот раз,
открыв глаза, он увидел, что свет в каюте не выключен, а сам он лежит как
был - в носках и брюках в полоску.
За время, ушедшее на подъем и посещение умывальника, где он первым
делом ополоснул себе лицо, перед мысленным взором Ланнека ожило несколько
таких картин, что он воздержался от дальнейших воспоминаний.
Кроткая Анна, чьи поцелуи как-то странно тают на губах, а вырез сорочки
ласкает ему грудь; г-н Жиль, который, спотыкаясь, тащит вторую немку в угол
кают-компании...