"Жорж Сименон. Льет дождь" - читать интересную книгу автора

мужчин - рабочие, купившие газеты, сошлись кучкой, и к ним тут же
направились двое полицейских.
- Давай-давай!.. Расходись!.. Никаких сборищ...
Рабочие отходили медленно и неохотно. Полицейские бесцеремонно их
подталкивали. Приказчики из бакалеи Визера в серых халатах стояли на пороге
магазина вместе с покупателями. На что они глазеют? Что тут происходит?..
- Читайте подробности казни Феррера...
Один из продавцов газет был в старом картузе с изломанным козырьком,
что в моих глазах сразу относило его к категории тех, кого матушка называла
оборванцами. Голос у него звучал хрипло. Казалось, он кому-то или чему-то
бросает вызов. На нем даже не было пальто. Он бежал все так же согнувшись, а
газеты его мокли под дождем.
- Читайте...
Я чувствовал вокруг какое-то скрытое удовлетворение, удовлетворение
тем, что назревало, драмой, которая давно готовилась и наконец разыгралась.
- Господи... - вздохнула матушка, увлекая меня за собой, словно
опасалась, что сейчас начнется драка.
- Читайте...
Сделав крюк, матушка перешла на противоположный тротуар, чтобы не
проходить мимо рабочих, которые отступали нехотя, с явной досадой.
- Опять жди забастовок...
Неужели она обращалась ко мне?
Во всяком случае, дойдя до нашей двери, она вздохнула с облегчением.
Правда, так бывало всегда. Матушке дышалось свободно лишь у себя в лавке,
среди полок, забитых штуками коленкора. В лавке оказалось два или три
покупателя, точно уж не помню. Даже не сняв с себя пальто, матушка встала за
прилавок.
- Чем могу служить, мадам Жермен?.. Жером!.. Ступай наверх к отцу...
В комнате купленная на распродаже громоздкая кровать красного дерева
заняла место моей. А мою поставили в спальню родителей, в проеме между двух
окон. В наше отсутствие отец, должно быть, посылал Урбена за стеклом.
Теперь, вооружившись блестящим маленьким инструментом, он резал стекло,
чтобы вставить в рамку с портретом тети Валери.
- Мать нашла, что хотела?
- Она купила мне охотничий костюм и башмаки.
Окно полумесяцем не занавешивали. Я посмотрел на улицу и в доме
напротив увидел Альбера - он ел тартинку с вареньем, - и еще я увидел подол
черной юбки и черные войлочные шлепанцы его бабушки.
- Подай-ка мне со стола гвоздь.
Забивая его, отец спросил:
- Что это кричат на улице?
- Расстреляли Феррера...
- Тем лучше!
Я так и не понял, к чему относилось отцовское "тем лучше". Он уже думал
о другом.
- Если тетя спросит, давно ли портрет висит на стене, скажешь, что
сколько себя помнишь. Понял? Это очень важно... Будешь постарше, поймешь...
Не знаю, когда матушка успела раздеться и когда ушла мадемуазель
Фольен. Газетчики, пробегая по площади, выкрикивали новости.
Немного погодя покупательница сообщила матушке: