"Жорж Сименон. Исповедальня" - читать интересную книгу автора И тут я допустила ошибку, но в моем решении был вызов.
- Я еще в силах подняться на пятый этаж, пусть даже по плохой лестнице. Я поднялась, и ничего не случилось. - Ты счастлива? - спросил он. - Еще не поняла. - В конце концов, человек всегда находит свое маленькое счастье. Я даже сочинил песню: "И пусть в слезах... " Она встала, вышла за дверь, заглянула через перила. Потом вернулась, снова села в единственное кресло; Андре сидел верхом на стуле... - Мне показалось, что твой отец нас подслушивает. Он всегда был подозрителен. И, возможно, стал таким именно с того дня. Я вернулась домой, он мне ничего не сказал ни тогда, ни потом. Примерно через месяц я, думая, что обрадую его, сообщила ему о своей беременности. Вместо того чтобы разволноваться, растрогаться, он окаменел. - Что с тобой, Люсьен? Ты побледнел. Тебя огорчила новость? - Как посмотреть. Он говорил холодно, внешне вполне владея собой. - Что значит: "Как посмотреть? " - От меня ребенок или нет. - Что ты хочешь этим сказать? Надеюсь, ты шутишь? - Шутка была бы не совсем удачной. - Почему ты думаешь, что ребенок не твой? - Я в курсе твоих визитов на улицу Сент-Андредез-Ар. - И, как назло, в тот день я проходил по улице. - Почему ты мне ничего не сказал? - Зачем? - Я встретила Жана и вспомнила, что у него мои тетради и книги... - ...которые тебе вдруг понадобились. Да так срочно, что ты даже забыла о своем обещании. - Клянусь тебе, Люсьен... - Не стоит. Это ничего не изменит. - Уж не думаешь ли ты... - Я постараюсь думать об этом как можно меньше. Странно, что двадцать лет спустя произошло то же самое. Ведь и Андре, когда Франсина так неосторожно показала ему мать, совершенно случайно оказался на улице, названия которой даже не знал. И он тоже сразу сделал соответствующие выводы. - Он все еще верит в это? - спросил Андре, не понимая, кого жалеет больше - отца или мать. - С ним трудно что-либо понять. Жизнь продолжалась, и он ни разу не вспомнил об этом. Когда ты родился, он казался счастливым. Только с тех пор я постоянно чувствую, как гнетет его ревность. По вечерам, в Париже, он изводил меня вопросами, что я делала днем, и я знала: нельзя забыть ни малейшей детали. С трудом он согласился уехать из квартиры родителей, где жизнь стала невыносимой и для него, и для меня. Он редко говорил, когда заканчиваются занятия в училище, а расписание менялось там каждую неделю. Таким образом, |
|
|