"М.Д.Симонов, В.Т.Кялундзюга. Фольклор удэгейцев: ниманку, тэлунгу, ехэ, часть 2 " - читать интересную книгу автора

способные верно фиксировать весьма сложные фонетические явления. Природа,
щедрая к Арсеньеву, к сожалению, в этом плане обделила его. Но он был очень
трудолюбив и многого достиг.
Делом жизни считал Владимир Клавдиевич изучение и описание культуры
удэгейцев. Именно поэтому большая часть его фольклорных сборов
интерпретируется как удэгейская. В то же время его путевые дневники
показывают, что он использовал всякую возможность для фиксации любых
произведений устного творчества восточных народов. Так, в дневниках
встречаются орочские сюжеты (6), нанайские (8, причем один из них рассказан
удэгейцем), эвенкийские (1), корякские (3) и даже китайские (7).
В.К. Арсеньев прекрасно понимал ценность фольклора при реконструкции
исторического пути бесписьменного народа. Очень внимательно он относился ко
всем сюжетам, которые излагали ему коренные жители Дальнего Востока.
Некоторые мифы или предания вызывали у него особый интерес, и он старался
вернуться к ним, записать варианты. Не раз обращался Арсеньев к фольклору
аборигенов в своих литературных произведениях и в этнографических работах
(например: [17, с. 34-35]) и даже позволял это делать другим [65, с. 206,
330].
Основной массив своих фольклорных материалов Владимир Клавдиевич
предполагал, по сведениям А.И. Тарасовой, включить в книгу "Страна Удэхе",
выделив особо главу "Сказки и сказания". В этой главе, вероятно, он дал бы
этнографический комментарий к интереснейшим мифам, сказкам, преданиям удэ. В
приводимом А.И. Тарасовой плане главы "Сказки и сказания" содержатся такие,
например, пункты: как рассказываются сказки, язык сказок [130, с. 241].
Теперь нам остается только гадать о том, как хотел распорядиться В.К.
Арсеньев фольклорными записями. Настаивать можно лишь на том, что он
сознавал уникальность своих многолетних сборов.
Подтверждением того, что Владимир Клавдиевич готовил тексты к
публикации, может служить подборка из 23 удэгейских нарративов, следующих
почтя подряд, в одном из наиболее объемистых его дневников [Арсеньев ПД -
1917-1925, № 1]. Эта тетрадь состоит из более чем 700 страниц, включающих, в
частности, данные трех важных экспедиций: Олгон-Горинской (1917-1918),
Камчатской (1918) и Гижигинской (1922). Кроме удэгейских, в этом дневнике
приводятся образцы устного творчества нанайцев, эвенков, коряков.
Материалы по удэгейскому фольклору (за исключением нескольких
опубликованных произведений) содержатся в шести дневниках В.К. Арсеньева (а
всего путевых дневников 26), которые представляют собой переплетенные
позднее фрагменты экспедиционных записей разных лет. Так, ПД - 1907, № 1
начинается со с 191 (т.е. это только часть тетради; остальное, видимо,
сгруппировано с другими материалами), ПД - 1908-1909, № 2 - со с. 289, ПД -
1917- 1925, № 1 - со с. 283 и т.п. Тематическое "перекраивание" дневников
было первичной обработкой собранных сведений, подготовкой к дальнейшему
обобщению и осмыслению. Собственно дневниковые записи Владимира Клавдиевича
(т.е. фиксирующие дневные события) нередко перемежаются с научными и
читаются с огромным интересом.
Обычно в экспедициях Арсеньев писал карандашом; некоторые страницы,
исписанные чернилами, являются, вероятнее всего, копиями с каких-то записных
книжек, сделанными уже дома. Нередки в путевых тетрадях карты, выполненные
путешественником и его проводниками (например, ПД - 1914 1917, 1926, 1927, №
2 включает несколько карт, нарисованных орочем Прокопием Хутунка), рисунки