"Лу Синь. Былое, Записки сумасшедшего (Повести и рассказы)" - читать интересную книгу автора

"Официальная биография"? Но А-кью никогда не удостаивался правительственной
награды в виде указа президента республики, предписывающего департаменту
геральдии[10] составить его генеалогию. Хотя и утверждают, что в
исторических анналах Англии нет "биографий игроков", но знаменитый писатель
Диккенс все же написал "Частную биографию игрока".[11] Однако то, что
дозволено прославленному писателю, совершенно Непозволительно такому, как я.
Затем идет "Семейная биография". Но я не знаю, есть ли у меня с А-кью общие
предки, а его потомки никогда не просили меня написать его биографию. Может
быть, озаглавить мое сочинение "Краткая биография"? Так ведь у А-кью не было
другой, "Полной биографии". Скорее всего это, пожалуй, будет "Генеалогия".
Но само содержание, грубый стиль и язык, как у "возчиков и уличных торговцев
соей",[12] не позволяют мне назвать так свое сочинение. Писатели, не
принадлежащие ни к трем религиозным школам,[13] ни к девяти философским
течениям,[14] обычно пишут: "Довольно праздных слов, перейдем к подлинной
истории!" И вот я решил озаглавить мое сочинение двумя словами: "Подлинная
история". Если же кто-нибудь спутает его с теми названиями, которые в
древности присваивались сочинениям других жанров (например, "Подлинная
история каллиграфического искусства"[15]), то здесь уж ничего не поделаешь.
Вторая трудность состояла в том, что, по установленному порядку, каждая
биография должна начинаться словами: "Такой-то, по прозвищу такой-то, родом
оттуда-то..." А я не знал даже фамилии А-кью! Однажды я подумал было, что
его фамилия Чжао, но уже на следующий день усомнился в этом. А дело было вот
как: сын почтенного Чжао добился, наконец, ученой степени сюцая, и об этом,
под удары гонгов, официально оповестили всю деревню. А-кыо, который только
что влил в себя две чашки желтого вина, размахивая руками, заявил, что это и
для него почет, так как он, в сущности, принадлежит к одной фамилии с
почтенным Чжао. и если тщательнее разобраться в родстве, так он на три
степени старше, чем сюцай. После этого заявления все присутствующие сразу же
прониклись уважением к А-кью. Ведь никто не знал, что на следующий день
староста деревни позовет А-кью в дом почтенного Чжао и что почтенный Чжао,
едва увидев его, покраснеет и закричит:
- А-кью, тварь ты этакая!.. Ты хвастал, что принадлежишь к нашей
фамилии?
А-кью молчал.
Тут почтенный Чжао так разъярился, что подскочил к нему и заорал:
- Как ты смеешь нести такой вздор? Разве могу я быть одного с тобой
рода? И разве твоя фамилия Чжао?
А-кью продолжал молчать, придумывая, как бы улизнуть, но тут почтенный
Чжао вплотную подошел к нему и дал пощечину:
- Воображает, что он из рода Чжао! Да разве достоин ты такой
фамилии?...
А-кью и не пытался настаивать на том, что его фамилия действительно
Чжао, и лишь молча потирал щеку. Наконец, в сопровождении старосты, А-кью
выбрался па улицу. Тут он получил от старосты должное внушение и
отблагодарил его двумястами медяков на вино. Узнавшие об этом происшествии
решили, что взбалмошный А-кью сам напросился на пощечину и что вряд ли его
фамилия Чжао; но даже окажись его слова правдой - все равно было бы глупо
болтать об этом, раз уж в деревне живет почтенный Чжао. После этого случая
никто больше не интересовался фамилией А-кью. Так она и осталась
неизвестной.