"Масахико Симада. Красивые души ("Канон, звучащий вечно" #2)" - читать интересную книгу автора

значилась Фудзико Асакава.

Завтра еду Нью-Йорк тчк Давай встретимся тчк Я остановлюсь
Эссекс-Хаусе тчк

Телеграмма была отправлена три дня назад. Если господин Маккарам
получил ее два дня назад, у него было достаточно времени, чтобы отдать ее
Каору до того, как тот уехал в Атлантик-Сити. Каору сдержал гнев и спросил,
не передавала ли эта девушка еще чего-нибудь. Господин Маккарам сообщил,
явно потешаясь над тем, как Каору меняется в лице.
- Сказала, что сделает покупки в Баниз и вернется в Бостон пятичасовым
вечерним поездом.
На часах было три пополудни. Еще можно успеть. Каору швырнул рюкзак и
выбежал из дома; вдогонку ему неслись полные иронии и недоумения слова
господина Маккарама:
- Значит, это она - любовь, которая не дает покоя твоему сердцу? Не
могу понять, чем могут нравиться эти офисные девушки. Смотреть противно, как
повторяется эта ерунда: мальчик встретил девочку и т. д. и т. п.
Каору даже не обернулся, он знал, что за ехидством Маккарама скрывается
ревность. А Маккарам еще успел крикнуть в спину Каору:
- Не смей влюбляться в бабу! Очнись от этого кошмара!
Интересно, что подумала Фудзико (независимо от того, каких взглядов она
придерживалась), когда увидела господина Маккарама, сексуальная ориентация
которого была очевидной? Каору забеспокоился: вдруг она решила, что и он
тоже блуждает по просторам однополой любви. Ему захотелось во что бы то ни
стало встретиться с Фудзико перед ее возвращением в Бостон. Ну почему в его
отношения с Фудзико всегда кто-то встревает? В Бостоне, когда Каору
собирался встретиться с Фудзико, в его дела обязательно вмешивался Маккарам.
А в Нэмуригаоке его любви постоянно препятствовал братец Мамору.
До магазина, где его ждала любимая, Каору добежал за десять минут.
Увидев свое отражение в стекле витрины, он неприятно удивился: что это за
землекоп? После Атлантик-Сити он не переоделся, под глазами темнели круги,
следы его недавнего падения, подбородок зарос щетиной, волосы и воротник
пропахли табаком и алкоголем. Стыдно показываться на глаза Фудзико таким
измочаленным. В общем-то, Каору подозревал: раз она специально приехала,
значит, у нее есть к нему интерес; и ему хотелось, насколько это возможно,
быть искренним с ней.
Фудзико выбирала галстук в отделе мужской одежды. Каору окликнул ее:
- Фудзико-сан, - стараясь сдержать прыгающее сердце, а она посмотрела
на него холодным, чужим взглядом.
- Наконец-то. Я уж думала, не встретимся.
- Меня не было дома, я только сейчас получил твою телеграмму.
- Что ж, мы хотя бы не разминулись.
- А ты не можешь остаться в Нью-Йорке еще на день?
- У меня всего полтора часа до поезда.
Времени оставалось слишком мало. Теперь он жалел, что потратил его на
никчемные игры. Фудзико оплатила галстук, сказав, что это подарок отцу, и
потом предложила Каору, чтобы он сводил ее в свое самое любимое место. Она
была подкрашена тщательнее, чем тогда, в Бостоне, в ее позе сквозило
кокетство, вероятно, адресованное кому-то. Каору не верилось, что этим