"Го Босен, и другие "Современная проза Сингапура" Сборник" - читать интересную книгу автора

И любить асфальтовые дороги, пока
Я не увидела, что они срубают большие деревья
И сажают вместо них маленькие.
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Но нежная забота о человеческом сердце
Дает расцвести ста цветам,
И, может быть, мой выжидающий сосед,
Я обрету свое гражданство в твоем признании
Моего родства.
Мой народ и моя страна -
Это ты, ты - это мой дом.

Эта длинная стихотворная цитата, право же, больше говорит о духовном
мире англоязычных литераторов Сингапура и стоящих перед ними проблемах, чем
несколько страниц рассуждений. В ней и горькое чувство неприкаянности
автора, пишущего на "чужом" языке, и любовь к этому языку, и искренние и
нелегкие поиски духовной опоры, и бескомпромиссность, и любовь к ближнему,
"соседу", как единственная форма подлинного обретения себя, своей родни и
своей родины.
Ли Цзуфен принадлежит к числу немногих сингапурских стихотворцев,
которым даже самые строгие критики не предъявляют обвинений во
"вторичности". Вообще же нельзя совсем отказать в правоте тем, кто пишет о
"провинциальности" сингапурской литературы, как бы не относящейся к
"большой" англоязычной, будь то литература "метрополии" или соответствующие
"мировым литературным стандартам" произведения Чинуа Ачебе, Р. К. Нарайана
или Ника Хоакина. Можно было бы говорить и об оранжерейной атмосфере, в
которой развивается англоязычная поэзия Сингапура, и о заниженных критериях
местной критики, и о неизбежных влияниях английских и американских классиков
XX века, и о том корне зла, которым, по мнению некоторых критиков, является
убаюкивающая сингапурских поэтов иллюзия, что они пишут на своем "втором"
языке, тогда как английский является, по существу, первым и единственным
литературным языком, которым они владеют. Трудно, однако, отрицать то, что
Роберт Ео, Артур Яп, И Тянхон и ряд других англоязычных поэтов Сингапура
выражают в своих произведениях близкие как своим соотечественникам, так и
тысячам их потенциальных зарубежных читателей мысли и чувства. В деловой и
"заорганизованной" атмосфере Супергорода его англоязычная поэзия, обращенная
к свободной индивидуальности, предостерегающая от изнурительной погони за
жизненными благами и от опасности превращения в "отлаженные стальные
счетно-решающие устройства", настойчиво напоминает о том, что не хлебом
единым жив человек; это одна из тех отдушин, которая спасает город от
нравственного голодания. Она относится к тем природным и духовным оазисам,
которые находит и чутко описывает автор лучшей нашей книжки о современном
Сингапуре журналист Юрий Савенков {Савенков Ю. Сингапурские этюды. М.,
1982.}.
Как ни трудно "сердцу высказать себя", понять другого, выразить его
сокровенную сущность еще труднее. Именно поэтому англоязычная художественная
проза заявила о себе позже, чем поэзия. Начав с коротких рассказов,
"физиологических очерков", публиковавшихся в 60-х годах в университетских
журналах "Фокус", "Колдрон", "Райт", за считанные годы стала на ноги и
обрела голос, негромкий, временами срывающийся, но все более точно