"Дэ Сижи. Бальзак и портниха китаяночка " - читать интересную книгу автора

Когда мы пришли, Очкарик только-только наполнил свою заспинную корзину
и готовился отправиться в путь. Мы бросались в него снежками, и он вертел
головой во все стороны, однако по причине страшной близорукости нас не
видел. Из-за отсутствия очков глаза у него стали какие-то выпученные и
напомнили мне напуганные и глупые глаза собачки пекинской породы. Он еще
даже не взгромоздил себе на спину корзину, а вид у него уже был несчастный,
обреченный.
- Да ты чокнулся, - сказал ему Лю. - Без очков ты и шагу по тропе не
сделаешь.
- Я уже написал маме. Она сразу же вышлет мне новые очки, но я же не
могу ждать их и ничего не делать. Я здесь, чтобы работать. Во всяком случае
так считает староста.
Говорил он торопливо, словно не хотел терять время на пустые разговоры.
- Слушай, - сказал ему Лю, - у меня возникла идея. Мы дотащим твою
корзину до уездного склада, а когда вернемся, ты нам дашь несколько книжек,
которые ты прячешь в том чемодане. Баш на баш. Согласен?
- Да иди ты, знаешь куда! - зло бросил ему Очкарик. - Осточертел мне
твой бред. Никаких книг я не прячу.
С яростным видом он вскинул тяжеленную корзину на спину и пошел.
- Ладно, всего одну книжку, - крикнул ему вслед Лю. - Договорились?
Не удостоив нас ответом, Очкарик продолжал путь.
Однако задача, которую он навязал себе, превосходила его физические
возможности. Вскоре он словно бы включился в некое мазохистское испытание:
снег был глубоким, и в иных местах ноги Очкарика проваливались в него выше
щиколоток. Тропа стала куда более скользкой, чем обычно. Выпученными глазами
Очкарик всматривался в нее, но не мог различить выступающих камней, на
которые можно было бы опереться ногой. Он продвигался вслепую, наугад
пляшущей походкой пьяного. Когда же тропа пошла под уклон, он попытался
нащупать носком какой-нибудь опорный пункт, но, стоя на одной ноге, не смог
удержать тяжеленную корзину и упал на колени в снег. Он постарался сохранить
равновесие в этом положении, чтобы корзина не опрокинулась, и, разгребая
ногами и руками снег, метр за метром ощупывал дорогу и наконец поднялся.
Мы издали наблюдали, как он по какой-то зигзагообразной траектории брел
по тропе и через несколько минут опять упал. На этот раз корзина при падении
ударилась о камень, при ударе подпрыгнула и опрокинулась.
Мы подбежали к нему и стали помогать собирать высыпавшийся рис. Никто
не произнес ни слова. Я не решался смотреть на Очкарика. А он сел на землю,
снял башмаки, полные снега, вытряхнул их и принялся растирать ноги, пытаясь
их согреть.
И при этом все время тряс головой, словно она стала тяжелой.
- Что, голова болит? - спросил я.
- Да нет, шумит в ушах, правда, не очень сильно.
Когда мы собрали весь высыпавшийся рис в корзину, рукава моего пальто
оказались забиты жесткими и шероховатыми кристалликами снега.
- Ну что, понесли? - обратился я к Лю.
- Да. Помоги мне забросить корзину на спину. Я малость подмерз, и
небольшой груз поможет мне согреться.
Мы с Лю сменялись каждые пятьдесят метров: все-таки веса в корзине было
шестьдесят килограммов, и когда наконец добрались до склада, подыхали от
усталости.