"Григорий Саввич Сковорода. Беседа 2-я О том, что блаженным быть легко " - читать интересную книгу автора

потребнее для духовнаго, как бог? И се вся исполняет! Аще же что кому не
удобное - напиши, что ненадобное. О глубина премудрыя благости, сотворшiя
нужное нетрудным, а трудное ненужным. / 17/572 / Тако мой господь сказал
мне: "Дух сладкiй, дух мирный, дух пророческiй и не печатлею словес, да
оправдится премудрость его от чад его".
Израиль. О Наеман, Наеман! Дышеш духом Параклитовым, с высоты силою его
облеченный. И что есть дух-утешитель, если не чистое сердце, от мрака
греховнаго воззванное? Аки в солнце солнушко, зеница его, во вкус и
прозорливость сiяющее, сей есть живый Силоам и родная Софiя, видящая двое и
глаголющая странное.
Наеман. Тем же, о Израилю, идуще новым святаго духа путем, ищите и
обрящете! Се вся полезная суть возможна и возможная - полезна.
Фарра. Мне бы хотелось быть оным папою и сочетать во одной ипостаси
первосвященство и царство.
Михаил. О славолюбный Зара! Куда тебе дух воскриляет? Но притом
приснопамятно будь сiе: / 18/581 / "Кто яко бог?"
Фарра. Разве же бог не хощет, чтоб мы были богом?
Михаил. О Фарра! Что радостнее святому духу, как тое, чтоб нам всем
стать богом?
Фарра. О Михаил! Се ты странное воспел!
Михаил. Если оно святому духу прiятное, тогда воистину странное и
преславное. Он един есть любопытная оселка, показующая чистое злато,
нареченна римски - index. И в сiю-то меть ударяет сiе Павлово слово:
"Докiмазете панта..." - "Вся испытайте, благая же прiемлите". Аще же
гнушается оный голуб, тогда оно бывает мiрское, модное, и в таком смысле
общее, в каком разумеет Петр святый, глаголя сiе: "Господи, николи же ядох
скверно". Скверно - в римском же лежит - commune, / 18/582 / еллински -
коiнон, разумей - coenum, сиречь блато, грязь, мерзкое, мiрское...
Фарра. Вить же славы искать дух святый не запрещает?
Михаил. "Слава в студе их..." Видиш, что студная слава запрещается. За
добрую же славу лучше желает Павел умреть, нежели ее испразнить. Оноя слава
есть тень, а сiя Финикс. Оную хватают псы на воде сиренской, сiю же прiемлют
чада божiя во Авраамлей гавани. Суетна слава, тщетная прибыль, сласть
ядовита, се три суть, суть адскiя горячки и ехиднины дщери нечестивому
сердцу во опаленiе. Но сущая слава, истинная прибыль, сласть не притворна -
се сiи суть \276\ духа святаго невесты, во обятiях своих чистую душу
услаждающiя.
Фарра. Угадал ли я, что по правилу израилскому пустая слава есть
труднее истинныя?
Михаил. Тфу! Как же не труднее псу схватить тень, нежели истинный кус?
Вот пред тобою яблонь. Схвати мне и подай тень. Но самое тело ея вдруг
обнять можеш.
Фарра. / 19/591 / Не только, но и плод сорву. Се тебе с нея прекрасное
яблоко! Благовонное! Дарую тебе. В нем обрящешь столько яблочных
вертоградов, сколько во всевселенней коперниканских мiров. Вот тебе от мене
награда за твое доброе слово!
Михаил. Если бы ты мне всевселенну дарил по плоти, я бы отказался. И
малыя сторонки моея матери Малороссiи, и одной ея горы не взял бы. Где мне
ее девать? Телишко мое есть маленькая кучка, но и та мне скучна. Что есть
плоть, если не гора? Что гора, если не горесть? "Кто яко бог?" Что сладчае и