"Алексей Слаповский. Висельник" - читать интересную книгу автора

собирать свои вещи.
"Я тебя люблю", - сказала она.
"Бывает", - ответил я.
"Это случайность", - сказала она.
"Бывает", - ответил я.
"Больше никогда", - сказала она.
"Само собой", - ответил я.
"Не уходи", - сказала она.
Я ушел.
В тот же вечер напился, сорвал занавесь, отделяющую привилегированное
ложе старосты нашей комнаты Гервазия от прочего студенческого быдла
(комната была на восемь коек), выдрал из занавеси толстую бельевую веревку,
пошел в сортир, заперся в кабине, привязал веревку к сливному бачку, что
ржавел и капал над головой, сделал петлю, сунул голову и прыгнул с унитаза
(нет, соврал, прыгнул с какой-то трубы, потому что вместо унитаза была дыра
в цементном полу), прыгнул, поджав ноги: высоты для нормального повешения
не хватало. Горло больно перехватило, я засучил, заелозил ногами по полу,
забил ими по фанерной дверце, с ужасом чувствуя, что не в силах встать на
ноги, что сознание мутнеет, уходит.
Дверь вышибли, меня вынули.
Идеализма я не потерял, у меня его и не было. Просто я любил эту
потаскушку, - и она ведь тоже каждый день и до свадьбы, и после - до того
самого дня - куковала мне о любви. Вот и обиделся. Осерчал.
Видеть ее не мог и около месяца не ходил на занятия, чуть не
отчислили, пришлось потом наверстывать. Она навестила меня как-то, я
спокойно сказал: "Скройся, пожалуйста", - и пошел на нее с задумчивым
лицом. Она взвизгнула - и след ее простыл. Навеки.
После этого, а может, и благодаря этому я довольно быстро заматерел, и
меня любили многие, и даже, как Остапа Бендера, одна женщина - зубной
техник. Вот почему я имею возможность широко и белозубо улыбаться в отличие
от большинства моих полоротых соотечественников. Я до сих пор с этой
женщиной поддерживаю изредковую связь (есть ли такое словечко у Даля или я
сам выдумал?) - и не только ради зубов, но и ради нее самой, потому что она
очень хороша на ощупь. Личико подгуляло, правда, но шторы у меня плотные,
тяжелые, закрыл - и ночь. И - на ощупь.
До тридцати двух лет - если уж повествовать классически,
последовательно - я трудился в научно-исследовательском институте. Были так
называемые хоздоговорные темы, позволявшие заработать, и я умудрился даже
построить себе однокомнатный кооператив - который два года назад продал и
купил двухкомнатную квартиру в центре. Это уже - став дельцом.
Потом я отбил жену у другого дельца. Вернее, она сама от того дельца
отбилась. Я встретился с ней на обмывании одной удачно провернутой
операции. Он ее повсюду таскал с собой, хвастаясь, - даже на такие вот
обмывания, которые, в общем-то, занятие чисто мужское, и если уж кого
таскать, то подружек проверенных, а не жен. (Проверенных не в смысле
молчаливости - при них о деле не говорится, а в смысле обычном,
физиологическом - чтоб венеркиных мучений не было, как говаривал брат
Пушкин.) Я и двух слов-то ей не сказал, только слушал ее умности, которые
она спешила предъявить, узнав о моем благородном физико-математическом
образовании, - чтобы показать свое не менее благородное филологическое.