"Василий Слепцов. Письма из Осташково " - читать интересную книгу автора

половину острова занимает сад, разбитый необыкновенно затейливо, с
павильонами и мостиками в виде колеса, до такой степени красивыми и крутыми,
что по ним даже и ходить нельзя, с прудами величиною с порядочную лоханку,
башенками и проч. Есть даже домик для пустынника, оклеенный берестой, в
котором живет сторож, или даже, кажется, никто не живет, хотя домик и заперт
на замок. Я зашел в одну беседку, стоящую на самом мысу, а из нее по лесенке
взобрался в павильон, - и опять вид на город и окрестные острова, и еще
лучше, нежели с моста. Белые стены павильона все исписаны разными
стихотворениями и акростихами8, в которых туземное остроумие, сколько я мог
заметить, все больше проходится насчет одного известного лица. Монастырская
братия, заботясь, как видно, о чистоте нравов и павильона, изглаживала по
мере сил и возможности хулы и предерзостные писания; но чья-то неукротимая
рука и тут-таки не унялась и начертала перочинным ножом неизгладимые
сквернословия.
- Кто так искусно устроил все это? - спросил я гулявшего по саду
монаха.
- Это все Федор Кондратьевич занимаются, дай бог им здоровья, - отвечал
монах. - Здесь у нас прежде рощица была, самая жалкая рощица; признаться, не
так чтобы горазно было. По праздникам чернять9 гулять к нам ходила, да
больше все пьяные, - безобразно. Ну, а Федор Кондратьич нам садик развели,
будочек понастроили, деревца насадили, кусточки: ишь ты как горазже
пригляднее стало, как можно. Гулять теперь к нам все больше господа ходят,
особливо летом.
- А могу я у вас попросить карандаш или перо и кусочек бумаги?
Монах заметался и похлопал себя по карману.
- Как быть? Перушка-то у нас и не сыщешь, и чернилицы тоже нету. Ах,
головушка горькая! Нету! Нету! Вот у просвирника должна быть чернилица-то,
за здравие пишет, да не, должно в церкви она у него заперши. Пообождите
малость, вот я схожу поспрошаю. А вам это на что? Письмо, что ли, писать?
- Нет, мне бы вот хотелось эти надписи, что на столбах-то у вас,
списать.
- Ну так, так. Вот я схожу, может и сыщу.
Пока монах ходил за чернилицей, я опять загляделся на озеро и
заслушался шума набегающих волн. Монастырский сад лучшее место в Осташкове,
да и не в одном Осташкове: не хочется уйти. Наконец несет монах чернилицу с
объедком пера.
- В силу отыскал, - говорил он, подавая мне ее. - Один у нас есть
такой, тоже этим делом занимается, у него выпросил. Не хотел было давать:
зачем, говорит, тебе? Прольешь. Пишите, пишите, - это хорошо тут написано.
- А кто это написал? Ваш настоятель?
- Нет! Это все Федор Кондратьич. Вы, должно, нездешние?
- Я из Москвы.
- Из Москве: так, так.
- Прощайте. Извините, что обеспокоил.
- Ничего! Час добрый.
На возвратном пути в город встретил я на дамбе гражданина и офицера.
Гражданин, почтенной наружности, чисто выбритый, сейчас же обратил внимание
на приезжего человека, оглядел меня с головы до ног и с достоинством
поклонился; офицер же запел что-то и, легкомысленно помахивая тросточкой,
пошел далее. А в училище так и не удалось побывать мне в этот день.