"Олег Павлович Смирнов. Северная корона" - читать интересную книгу автора

показал. То были люди! Сабиров им в подметки не годится.
Пощалыгин почмокал и сказал:
- Эх, паря, паря, вдругорядь раскидаешь мозгой, как до войны
жил-поживал, аж не верится! Сколь поездил по стране! Всю превзошел! Пушкин
Александр Сергеич как выразился? От хладных финских скал до пламенной
Колхиды... Это стишок... Да... Почитай, и не был я в одном Жень-Шене.
- Как? - усмехнулся Сергей.
- Жень-Шень. Это горы. Высокие!
- Чудак. Тянь-Шань. А женьшень - корень, лекарственный...
- Ну да, Тянь-Шань, - не смутился Пощалыгин. - Только там и не
побывал... Да на Севере не побывал. Но дружок, Кеша Бянкин, травил: полярная
ночь, белые медведи, мороз - аж спирт замерзает, а кругом эти... Как их?..
Айзенберги...
- Айзенберги - это еврейская фамилия, - вмешался Рубинчик, и солдаты
прыснули. - У меня в магазине, а я директор универмага, служил продавец в
обувном отделе. Я ему долбил: "Айзенберг, чтобы торговать, необходима
аккуратность, необходима..."
- Чего ты пристал ко мне с каким-то Айзенбергом? - обозлился Пощалыгин.
Рубинчик хладнокровно доматывал обмотку:
- Умоляю, не грубите. Вы об айсбергах, а я - об Айзенбергах. Это
еврейская фамилия.
- Ну и хватит, замолчи!
Рубинчик похлопал по икре, проверяя, прочно ли намотал обмотку, взялся
за другую и лишь тогда сказал:
- Я вам говорю: "вы". И вы мне говорите: "вы".
- Да иди ты...
- Прекрати, Пощалыгин! - закричал Сергей. - Александр Абрамович на
пятнадцать лет старше тебя, а ты хамишь!
- Виноват-с, простите-с. - Пощалыгин, придуриваясь, кланялся и
сюсюкал. - Больше не буду-с.
Он сплюнул, направился к выходу из шалаша:
- Господа, фоны бароны.
Вернулся спустя пять минут и как ни в чем не бывало весело сказал:
- Ну, братья славяне, дрыхнуть? Пахомцев, стели шинельку. Мы с тобой,
как муж с женой, спина к спине...


* * *

По распорядку утрами Караханов проводил политинформацию - читал
записанную батальонными радистами сводку Информбюро. Сводки были спокойные -
на фронтах ничего существенного, бои местного значения, поиски разведчиков и
артиллерийская перестрелка. Но у Сергея каждый раз сжималось сердце:
Информбюро сообщало о крупных воздушных боях на Кубани. Уже недели три
немецкая авиация рвалась бомбить Краснодар. Как там, в родном городе? Может,
поэтому и от мамы ничего нет - из-за бомбежек? Жива ли она, что с ней?
Прочитав сводку, замполит вставал на цыпочки и неизменно спрашивал:
- Вопросы имеются?
И неизменно поднимался Пощалыгин:
- Что насчет второго фронта? Когда откроется?