"Алексей Константинович Смирнов. Лето никогда " - читать интересную книгу автора

4. Четыре дня до родительского Дня.
Шашечки для Тритонов: желтая, красная, желтая, зеленая

Командиром Тритонов был Степин, но вел их все тот же Миша, и Степину
снова досталась позорная роль не то марионеточного правителя, не то
лжепророка при Звере.
Времени "Ч" никто не знал; накануне вечером устроили последнее собрание
и велели с утра заниматься обычными делами, но внутренне быть готовыми к
нападению противника. Условного - невидимого - противника воплощал в себе
Игорь Геннадьевич, который суетился, рыскал по лагерю тайными тропами и
готовил военно-спортивные каверзы. Он же, отправившись за пределы
"Бригантины", организовал в секретном месте замаскированный командный пункт,
который надлежало обнаружить и торжественно сжечь под видом традиционного
Костра.
Утро выдалось сказочное, мирное, из тех, что бывают перед самой войной.
Непочтительный Дима объявил, что разогнать тучи приказал сам министр
обороны, который, делая так, отправлял свои Божественные, мистические
функции. Скауты делали физзарядку и строились на линейку; их командиры один
за другим подавали рапорт; потом, под барабанный бой, отряды потянулись в
столовую на завтрак.
В столовой тоже все шло, как обычно. Над столами висели пестрые мушиные
ленты, вязкое умирание поверх звона ложек и торопливого пира юности.
Бешеные, злые на весь мир судомойки костерили дежурных, которые разливали в
граненые стаканы крутой кипяток, и стаканы лопались, вкрадчиво и
непристойно; кого-то отчитывали за перепачканные вилки, которыми - прямо
зубцами, не грея в чае, - намазывали каменное масло.
Завтрак подходил к концу, когда за окном хлопнула дымовая шашка, и на
пороге возник возбужденный военрук.
- Тревога! - заорал он и от счастья, что дождался, выкатил неожиданно
увеличившиеся глаза; никто и не подозревал, что они, маленькие, слепенькие и
глубоко посаженные, могут оказаться такими большими и так далеко выдвинуться
из темных орбит.
Столовая вздрогнула от дружного рева. Скаутам не терпелось окунуться в
обстановку, которую Игорь Геннадьевич с таким усердием приближал к боевой.
Однако снаружи их ждало разочарование.
- Строиться! Строиться! - орали вожатые, нагруженные рюкзаками и
увешанные планшетками и флягами.
В траве одиноко дымил вонючим дымом какой-то предмет, и скауты не сразу
поняли, что это и есть шашка. Из-за покосившегося сарая вырулил грузовик, за
рулем равнодушно сидел дядя Яша, лагерный шофер. Грузовик обстоятельно
развернулся и стал наезжать задом. Все попятились; машина остановилась, дядя
Яша спрыгнул на землю и откинул борт.
- Разобрать противогазы! - скомандовал военрук. Он без толку метался,
сжимая в потной ладони ракетницу. На шее у него зачем-то болтался свисток.
Дима тронул Лешу за локоть и что-то прошептал на ухо; Леша согнулся от
смеха и отвернулся. Игорь Геннадьевич подбежал к машине и начал раздавать
противогазы сам.
- Размер! Размер! - повторял он, отводя тянувшиеся к нему руки.
- Товарищ полковник, размер неважен, - негромко напомнил ему Миша. - Мы
не будем надевать противогазы, мы просто с ними пойдем.