"Алексей Константинович Смирнов. Лето никогда " - читать интересную книгу автора

хлопать надоело. Но церемония растянулась надолго, потому что администрация
решила отметить всех. Зрители то и дело посматривали на часы, уныло
предвкушая концерт - своеобразный смотр достижений и приобретений, которым
предстояло выразиться в условной, символической форме.
Когда закончилась торжественная часть и началось само представление,
Букер, не стерпев жары, перебрался в тень и смотрел оттуда. Видно было хуже,
и он беспокоился, что сын огорчится, не найдя его в первых рядах; так и
вышло.
Малый Букер, нарядившийся персонажем по имени Дядя Пуд, вышел на
середину площадки и начал показывать силовые номера с картонными гирями. Он
был одет в полосатое трико, туго перепоясанное широким армейским ремнем, и
отец задумался, гадая, какого рода достижение воплощалось в одиозной фигуре
Пуда. Жонглируя гирями и театрально отдуваясь, Малый Букер напряженно
выискивал в толпе родное лицо - и не находил. Отчаявшись, Дядя Пуд потемнел
ликом и принялся зловеще поигрывать бутафорскими бицепсами. Большой Букер,
видя его недовольство, вскинул руку, помахал; сын заметил и облегченно
выдохнул. Удовлетворенный отец обмахнулся газетой, а военрук перешел к
"Сопкам Манчжурии". Дяде Пуду выкатили штангу, и он шутя вознес ее к
терпеливому небу.
- Ваш? - осведомился Жижморф-старший, который тоже сбежал от
полуденного солнца.
Большой Букер кивнул.
- Хороший парень. Занимается штангой? А мой, вот увидите, выступит с
мячиком. Что он с ним проделывает - ахнете!
Букер вежливо улыбнулся.
Из-за ширмы выглядывали разрисованные полуголые черти: отряд Дьяволов
готовился к выходу. Готовились и Кентавры: зрители, сидевшие с краю, могли
увидеть несчастного ослика, затычку для всякой бочки, которого седлали,
наряжали и успокаивали, собираясь приладить командира отряда так, чтобы он
заменил собой переднюю половину животного. Соответственно, передние ноги
осла поместили в валенки; туда же втиснулся будущий Кентавр, повернувшийся к
ослу спиной. Голову осла задрали до предела и начали приматывать полотенцами
к командирскому торсу; осел вдруг заревел, и дядя Пуд уронил очередную гирю.
Та покатилась, подхваченная ветром; скауты заулюлюкали. Игорь Геннадьевич,
комкая номер, исполнил туш, а Леша поставил точку, нанеся барабану
прощальный удар.
Малый Букер убежал за ширму, развив недопустимую для Пуда скорость, и
отец встал, рассудив, что больше смотреть здесь не на что.
Так поступали и другие родители: они, отсмотрев свое чадо, снимались с
мест и бродили вокруг площадки. Многие образовывали пары и вели осторожные,
степенные беседы.
Старший Жижморф прилип к Большому Букеру, как банный лист - не отходил
от него ни на шаг и нервно потирал вспотевшие ладони.
- Видите? - шепнул он, когда они сделали третий круг и зашли на
четвертый.
- Что именно?
- Все будет происходить вон там, - Жижморф указал в направлении клуба,
возле которого торчал ослепительно белый фургон. Дверь клуба была
приоткрыта, и из фургона в проем тянулись какие-то шланги и провода.
Букер прикрылся от солнца и взглянул: