"Леонид Смирнов. Умереть и воскреснуть, или Последний и-чу " - читать интересную книгу автора

Николаевну зарезал на рынке сумасшедший, которому казалось, будто все беды
в Сибири идут от и-чу. Отец хотел зарубить его, но дед не дал - скрутил
убийцу и собственноручно доставил в лечебницу для буйных.
...Одного за другим мама рожала Федору Пришвину здоровых и красивых
детей, и дом наполнялся младенческим гуканьем и щебетанием, детским смехом
и плачем. Он ожил, будто вернувшись с того света.
Только благодаря маме мы чувствовали себя детьми - шумными и веселыми
непоседами, которым многое позволено, которых любят, о которых заботятся, -
а не бойцами-недоростками, вечно виноватыми в том, что слишком медленно
растут и так мало умеют. Испокон веку присущее семейству спартанское
воспитание теперь чудесным образом сочеталось с теплотой семейного очага, с
домашним уютом и каждодневным счастьем. Ибо с тех самых пор в старом доме
на берегу реки Колдобы обитало счастье.
На сей раз гадала мне по руке синеглазка с пушистыми ресницами.
Пунцовая от смущения (морозный румянец на мраморных щеках), по-мальчишески
стройная, с едва намеченной грудью, одетая в белое с голубыми волнами
платье и белые босоножки. Каштановые волосы были собраны в тугой пучок, но
она их вдруг выпустила на волю, как-то незаметно выхватив дюжину длинных
шпилек. И эта роскошная, сверкающая на солнце грива могла вскружить голову
и увести на край света любого кедринского парня, но только не меня. Я ведь
был Истребителем Чудовищ и ощущал себя на голову выше любого мирянина.
Руку мою гадалка вскоре отпустила и стала пристально - как окулист на
медкомиссии - разглядывать глаза. Радужка, дескать, о многом говорит.
Прямо-таки просверливала меня насквозь. Выражение лица внезапно
изменилось - появилась в нем какая-то отстраненность и глубокая печаль, да
и постарела она будто лет на десять, став женщиной, кое-что повидавшей на
своем веку. Скажете, не бывает таких превращений с молоденькими девушками?
И я так считал до того дня.
Нагадала она мне черт знает что. Будто стану я сподвижником
императора. А где она его видала? В каком дурном сне? Будто поймаю
наиглавнейшего оборотня на Земле, но вместо того, чтобы казнить его и
получить великую награду, отпущу на все четыре стороны. Будто один я буду
как перст и каждый, кого приближу к себе, вскоре падет замертво. Нагадала и
сама перепугалась. Понесла чепуху: мол, не бери в голову, напридумывала я
всякого, чтоб смешней было, фантазия разыгралась...
Но я чувствовал: не зря все это, не просто так, дыма без огня не
бывает. Впрочем, испугать меня было нелегко. Молодости свойственно верить,
что смерти нет, а впереди - вечность. Забывал я быстро обо всем плохом, не
напрочь правда, - в дальний конец сознания откладывал, словно про запас.
Девушка Мила была милой девушкой, но не более того. Я и не собирался
крутить с ней любовь, как тогда выражались, - вообще ничего серьезного не
затевал. Погулять по вечернему, пахнущему сиренью городу, поболтать,
обсмеять сытого городового с новомодной электрической дубинкой на ремне,
угостить девушку газировкой и мороженым в павильоне на обрывистом берегу
Колдобы - и больше ничего.
Еще на стадионе она битый час строила мне глазки, сидя неподалеку на
трибуне. Мешала смотреть решающий матч чемпионата Сибири по лапте:
кедринская команда принимала тюменцев, которые в то лето претендовали на
"золото".
Я дотерпел до конца игры, которую, кстати говоря, наши выиграли на