"Игорь Смирнов. Бухенвальдский набат" - читать интересную книгу автора

строю подходил блокфюрер в сопровождении Вальтера Эберхардта, считал и
пересчитывал. Ноги подгибаются, но стараешься стоять твердо, смотреть прямо
в затылок переднему. Строй должен быть безукоризненным, а гребешки по
середине головы должны составлять одну прямую. Горе тебе, если отклонишься
хоть на сантиметр. Блокфюрер выхватит из рядов и будет бить по голове
палкой. На этих днях за неточность поплатился один парень: блокфюрер так
стукнул его по лицу, что выбил глаз.
- Eia, zWei, dreil.. -тыча палкой, блокфюрер в третий раз считает ряды
и отмечает на дощечке количество.
Видно, оно сходится с данными, которые подает ему Вальтер. Блокфюрер
отходит к воротам, чтобы отдать рапорт. Шесть тысяч вот таких откормленных
молодчиков охраняют нас, пересчитывают два раза в сутки, водят на работу и с
работы.
...Третий час мы стоим на аппельплаце и мокнем под дождем, а общий
счет, видимо, все не сходится. Кого-то потеряли. Может, забыли отметить
умершего, может, забыли вписать прибывшего. Хотя это почти невероятно, как
невероятно предположить, что кто-то убежал...
Наконец, в громкоговорителе, установленном на башне центральных ворот,
прохрипела команда разойтись. Лагерный оркестр - прекрасный оркестр из
лучших музыкантов Европы, гордость Бухенвальда - заиграл бравурный марш, и
длинные вереницы узников потекли с аппельплаца к блокам. Хочется скорей в
тепло, к своей миске брюквенной баланды, а ноги не идут. Но как мне ни
трудно, а вот этому полосатику еще хуже. Хромает, нога обмотана тряпками.
Видно, что каждый шаг приносит ему страданье. На спине его белеет в сумерках
флюгпункт. Значит, штрафник. Что-то знакомое - в развороте ли плеч, в
посадке ли головы-привлекает мое внимание. Нагоняю, заглядываю в лицо.
Валентин? Нет, не он, вместо лица торчат только острые скулы.
- Иван Иванович, вы?
- Все-таки ты, Валентин? . - Я.
- Что с тобой?
На худой шее его дернулся кадык, проталкивая тяжелый ком.
- Штейнбрух!
Штейнбрух? Все говорят, что это - самое страшное место в Бухенвальде.
- Где ты живешь?
- На 41-м. Флигель А.
- На 41-м? Как же мы не встретились?
- Нас с Яковом перевели через несколько дней. Я не знал, что вы на
41-м.
- А где Яков?
- Он на 44-м.
- Боже мой, здесь можно жить рядом и потерять друг друга!
Отогревшись в бараке, поудобнее устроив больную ногу, Валентин
рассказывает мне:
- Штеййбрух - это за казармами эсэсовцев. Глубокая известковая яма под
скалой. -Там paбoтают штрафники. Камень надо отколоть, погрузить на
вагонетки, вывезти наверх и там вывалить. У меня хорошая работа-я нагружаю
вагонетки. А вот "поющим лошадям" совсем плохо.
- Поющим лошадям?
- Вы не слышали о поющих лошадях? Это те, которые вывозят камень. Они
перекидывают через плечи тяжелые цепи и тянут вверх по рельсам вагонетки с