"Игорь Смирнов. Бухенвальдский набат" - читать интересную книгу автора

Помню лагерь в Великих Луках. Старые деревянные бараки, набитые людьми.
По утрам многотысячную толпу пленных, как стадо баранов, выгоняли из
бараков, чтобы прибрать там трупы. Одну буханку хлеба выдавали на шестерых.
Обычно запас хлеба иссякал раньше, чем оделяли всех. Множество людей не
получало ничего. Бывало так: один человек несет буханку хлеба, около него
5-6 человек, ждущих своей доли. Вдруг охрана набрасывается на них, разбивает
группу, одних загоняет в один барак, других - в другой. В результате многие
не получают своего пайка. Конечно, в такой обстановке случались и грабежи.
Тот, кто нес хлеб, вдруг получал сильный удар в лицо. Буханку кто-то
подхватывал, и она исчезала. Голодные люди, не в силах сдержать злости,
набрасывались с кулаками на своего случайного старшего...
Между тем в лагере были люди, на которых лежала ответственность за
порядок. Это прежде всего майор Алексеев и его помощники. Я сказал "майор
Алексеев", и мне стало не по себе. Я должен сказать "бывший майор". Да, да,
Алексеев был майором Красной Армии и занимал какой-то высокий пост в
дивизии, но, попав в плен, сразу же подал заявление о своем желании вступить
в немецкую армию. Пока он ожидал милостей от немецкого командования, его
назначили старшим по лагерю военнопленных. Вот тут бывший майор и
развернулся! Кажется, он придумал все возможное, чтобы сделать наше
существование совершенно невыносимым. Он окружил себя многочисленными
помощниками - конечно, такими же изменниками, Эта компания разгуливала по
лагерю, обыскивала пленных, отнимала у них все мало-мальски ценное. При
любом сопротивлении эти молодчики избивали человека до потери сознания.
Немецкая комендатура внутрилагерной жизнью не интересовалась, и
многотысячная толпа людей оказалась полностью в руках этих предателей и
мародеров.
Был такой случай. Я оказался в помещении, где на всех не хватало места,
чтобы лечь. Сижу у порога, озираюсь. В помещении гул голосов, ругань, злой
смех. Несколько пар глаз в упор разглядывают меня.
Подходит незнакомый.
- Мы вас узнали, товарищ подполковник. Вы преподавали в высшей
артиллерийской школе, а мы там учились. Но здесь вы - новичок, а мы уже
обжились и хотим вам помочь.
Я только что из лазарета, и помощь - ох, как мне была нужна!
- У нас за бараком, - продолжал незнакомый, есть старая железная
кровать. Мы ее поставим для вас. Ее уже несколько раз втаскивали сюда, но
помощник коменданта Яковлев всякий раз выбрасывал. Попробуем еще раз, может,
Яковлев постыдится вашего возраста и звания.
Двое внесли солдатскую кровать и доски к ней. И сразу же возмущенные
возгласы:
- Вот еще! Тут и так как сельди в бочке, а эти с кроватью! Выбрасывайте
ее!
И спокойный голос:
- Не волнуйтесь, братцы. Она не сократит жилплощадь, а расширит.
Подполковник ляжет на кровать, а я под кровать. У нас будет два этажа.
Послышался смех и возгласы одобрения. Вот такой спокойный голос всегда
нужен там, где невыносимо трудно. От него всем становится легче.
Кровать водрузили в угол, и вместе со мною на нее присели несколько
слабых. И тут же в комнате воцарилась гробовая тишина. Вошел маленький,
худенький человек в форме старшего лейтенанта, с лицом злобным и ехидным. Он