"Кларк Эштон Смит. Аверуан ("Затерянные миры")" - читать интересную книгу автора

нелепые, ужасные, бродили в моем воспаленном мозгу в то время, когда я из
вежливости восхищался инкунабулами, которые Хилари любезно доставал с полок
и демонстрировал мне.
Около полуночи он проводил меня в мою комнату - комнату, которая была
отведена специально для гостей и обставлена с большими удобствами, даже,
можно сказать, с большой роскошью, чем кельи монахов и самого настоятеля,
ибо там были и пышные занавеси, и ковры, а на кровати лежала мягкая перина.
Когда мой гостеприимный хозяин удалился, а я, к моему большому удовольствию,
убедился в мягкости своей постели, в моем мозгу все еще клубились вопросы
относительно запретной рукописи. Хотя буря уже прекратилась, я долго не мог
уснуть, а когда наконец сон пришел ко мне, я крепко заснул и спал без
сновидений.
Когда я пробудился, ясные, точно расплавленное золото, потоки
солнечного света изливались на меня из окна. Гроза совсем прошла, и на
бледно-голубых октябрьских небесах не было видно ни намека на облачко. Я
подбежал к окну и увидел осенний лес и поля, блестящие от росы. Пейзаж был
поистине прекрасен и исполнен той идиллии, всю степень которой может постичь
лишь тот, кто, как я, долгое время прожил в городских стенах, окруженный
высокими зданиями вместо деревьев и ступающий по булыжной мостовой, а не по
мягкой траве. Но как бы ни очаровательно казалось представшее моим глазам
зрелище, оно удержало мой взгляд лишь на короткий миг, а затем я увидел
возвышающийся над верхушками деревьев холм, который не мог быть дальше, чем
в миле отсюда. На вершине его виднелись руины старого замка, запущенное
состояние стен и башен которого было явно видно даже отсюда. Они неодолимо
притягивали мой взгляд и обладали неизъяснимой романтической прелестью,
которая казалась столь естественной, столь неотъемлемой частью пейзажа. Я не
мог отвести от него взгляда. Застыв у окна, я пристально изучал все
мельчайшие подробности полуразрушенных от времени башен и бастионов. Была
какая-то неуловимая притягательность в самой форме, размерах и расположении
громады замка - притягательность, схожая с тем воздействием, которое
оказывает на нас нежная мелодия, волшебная рифма какого-нибудь стихотворения
или черты любимого лица. Глядя на нее, я погрузился в мечты, которые не мог
впоследствии воспроизвести, но которые оставили после себя то же самое
мучительное чувство невыразимого наслаждения, какое порой вызывают
полузабытые ночные грезы.
Меня возвратил к действительности негромкий стук в дверь, и я осознал,
что забыл одеться. Это настоятель пришел узнать, как я провел ночь, и
сказать, что мне подадут завтрак, когда бы я ни захотел выйти. Я почему-то
почувствовал себя немного смущенным, даже пристыженным за то, что меня
застали врасплох, и, хотя в том не было никакой необходимости, извинился
перед преподобным Хилари за свою нерасторопность. Тот, как мне показалось,
бросил на меня проницательный изучающий взгляд и быстро отвел глаза, с
радушной любезностью хорошего хозяина ответив, что мне не за что извиняться.
Позавтракав, я с многочисленными выражениями признательности за
гостеприимство сказал Хилари, что мне пора продолжить свое путешествие. Но
его огорчение от моего заявления об отъезде было столь искренним, его
приглашение задержаться хотя бы еще на день прозвучало так неподдельно
сердечно, он так настойчиво меня уговаривал, что я согласился остаться. В
действительности же меня не нужно было долго упрашивать, ибо кроме того, что
я испытывал подлинную симпатию к Хилари, тайна запретной рукописи всецело