"Александр Смольяков. Тот самый ГИТИС " - читать интересную книгу автора

рый играл еще стражника в спектакле "Много шума из ничего". Он меня водил в
Ва х танговский театр. Вместе с ним я в первый раз увидела "Принцессу
Турандот". Я впе р вые шла по Арбату, держа его за руку. Меня потряс сам
Арбат. Переплеты, линии, блеск фонарей, плывущие троллейбусы. Тут был свет,
и мне казалось, да, именно здесь до л жен быть театр. Потом, когда я прочла
"Мастера и Маргариту", я не удивилась, что Марг а рита летит по Арбату мимо
Вахтанговского театра. И Булгаков описывает этот угол с неоновыми буквами. А
иначе не могло быть. Это была жизнь-фантастика, перелет в др у гой мир, в
какую-то виртуальную жизнь. Я вошла с Кольцовым на спе к такль "Принцесса
Турандот". Мне было лет 8-9, я видела всех первых исполнителей. Ярко
освещенный зал и пряный сладкий запах духов. И я спросила: "А что такое, все
надушены одними дух а ми?" - "Это духи, которыми душится вся труппа. Их
специально откуда-то привозят, чтобы было ощущение Вост о ка".
И я увидела изумительные туалеты, как мне потом объяснили, портнихи
Ламановой. Знаменитые туалеты с огромными цветами, с белыми хризантемами в
петлицах. Увидела Щукина, увидела маски, привязанные вместо бороды
полотенца. Я смеялась и радовалась цирку. А потом вдруг мне стало страшно. И
на всю жизнь я сохранила это чувство ужаса от спектакля "Принцесса
Турандот". Я увидела отрубленные головы женихов принцессы, которые были
насажены на шесты где-то там вдали. Мертвые головы, которые сопровождали
веселье спектакля, помогли мне потом разобраться в самом Вахтангове. В том,
что такое соединение комического и трагического, что такое гротеск, что
такое смерть среди жизни. Это были мои первые впечатления детства. Театры,
книги. Меня очень рано научили читать, где-то лет в пять. Отец, известный
историк, брал мое воспитание в свои руки. Он велел мне выбрать книгу из
книжного шкафа. Я выбрала "Ревизора" Гоголя случайно. Прочитала, ничего не
поняла. Отец сказал, что так и нужно, потом будешь читать и понимать. И так
я всю жизнь читаю "Ревизора", пытаясь понять его загадки. Защитила
докторскую диссертацию о Гоголе.
Вот я окончила школу - обычную, нудную, скучную. Даром для меня прошли
эти десять лет. И как-то никто не спохватился. Школа, где ни друзей, ни
наук, ни восторга, ни негодования, а просто ничего. Когда встал вопрос о
том, в какой идти институт, я полностью доверилась отцу. Он сказал, что ехал
однажды в поезде с Алексеем Карповичем Дживелеговым, с великим ученым, с
которым он встречался когда-то раньше. Что-то они делали с Лениным оба. Они
его от кого-то защищали и где-то спасали. Алексей Карпович написал в
энциклопедию "Гранат" статью "Ленин", которая помогла ему перестать
числиться то ли кадетом, то ли эсером и войти в нормальную современную
жизнь. А отец слушал Ленина на каком-то съезде комсомола. Разговаривал с ним
и подавал ему то знаменитое пальто, которое подавала ему, по-моему, вся
страна. Мой отец встретился с Дживелеговым, поговорили про Ленина, вспомнили
молодость. И Алексей Карпович сказал, что преподает сейчас в ГИТИСе. Отцу
понравилось слово "ГИТИС". Он спросил: "А что это, ГИТИС?" Алексей Карпович
объяснил, что это Институт театрального искусства. И отец решил, что в самый
раз мне будет туда. Меня повели. Дома был траурный день. Мама - врач,
порядочный человек, скромный. Услышав слово "театр", она с ужасом закричала
отцу: "Куда ты ведешь ее? Это же публичный дом! Ведь актеры, это кто ж
такие? Это страшно! Нашего ребенка отдать в эту богему, в этот ужас!" Отец
сказал: "Богемы не будет. Она все понимает. А это ГИТИС". По дороге мы зашли
в ВТО (Всероссийское театральное общество), о котором я не имела никаких