"Сергей Снегов. Акционерная компания "Жизнь до востребования" ("Люди и призраки" #1)" - читать интересную книгу автора

- И еще удивительней, - добавил второй очевидец, - что кинжал золотой.
Убивать золотым кинжалом! Что он золотой, я хорошо видел.
- Мы все видели, - сказал первый. - Кинжал в форме креста. Такие
крестики наши бабушки носили на шее. Только он больше крестика!
- Пострадавший ничего не успел сказать? - спросил я.
- Он пробормотал что-то вроде: "Билл... Билл"... Очевидно, это его имя,
ведь убийца та женщина. Только у великого писателя Гарриса женщины носят
мужские имена. Вы читали его гениальный роман о танцовщице, которой в романе
нет?
- Роман Гарриса мне не понравился. Я не люблю этого писателя. - Я
отошел от универмага.
Все вдруг приняло облик бреда - дома, автомашины, люди, слова, шумы. А
среди этого осуществленного бреда сам я метался одичавшим призраком -
сгусток смятения и отчаяния в модном костюме. Я страшился вернуться в отель.
Если мне попадется клочок разорванной рукописи, я завою по-собачьи или стану
биться лбом о стену.
Это состояние длилось часа три.
- Ладно, старик, - сказал я себе потом. - Конечно, сегодня произошло
что-то страшное, но одного такого чуда хватит на всю жизнь. Иди домой,
больше чудес не будет.
Однако чудеса в этот день подстерегали меня на каждом шагу.
На малолюдной улице я чуть не столкнулся с молодой женщиной. Женщина
показалась знакомой, я поклонился. Она мило кивнула.
Тут я ее узнал. Все в этой женщине принадлежало мне. Я единолично
создавал ее с головы до ног. Моей работы были и ее салатно-светлые, чуть
косящие глаза, и родинка на левом виске, и припухшие томные губы - над
нижней губой я провозился с час, отшлифовывая ее форму и подкрашивая потом
синевато-багровой помадой - и тонкая шея, и крепкие руки теннисистки, и
широкие плечи, и узкие бедра, такие узкие, что они казались талией, а не
бедрами. И она была в том наряде, что я примыслил ей, она не успела
переодеться. Я бы узнал ее среди всех женщин мира, ибо был ее отцом и
матерью одновременно!
- Простите, - сказал я, холодея. - Вы случайно не Дженни Гиена по
прозвищу Змея?
- Друзья иногда зовут меня змейкой, - ответила она, лукаво смеясь. - Но
Гиена - фу! Это вульгарно. Извините, я спешу. Я не люблю разговаривать с
незнакомыми мужчинами.
Я загородил ей дорогу. Я был вне себя.
- Это я-то вам незнаком? Не ожидал такой наглости! Ну-ка,
признавайтесь, что за мерзость вы сотворили возле универмага?
- Мне кажется, вы нездоровы, - сказала она, отодвигаясь. - Может,
вызвать врача? Если разрешите, я позвоню...
- Никуда не пущу! - орал я, схватив ее за руку. - И больше не врите,
что вы не Гиена, я этого не потерплю!
Она молча вырывалась. У нее исказилось лицо. Мне чудилось, что она
собирается укусить меня. Я разжал руки, и она отскочила в сторону. Тяжело
дыша, она поправила растрепавшуюся прическу.
- Что ж вы не кричите? - оказал я. - Зовите полицию!
- Обойдемся без полиции. Вы должны меня пустить, Гаррис! Вам не удастся
доказать, что я причастна к делу возле универмага. Друзья сумеют меня