"Сергей Снегов. Акционерная компания "Жизнь до востребования" ("Люди и призраки" #1)" - читать интересную книгу автора

Джеффом Питерсом. Подальше Гамлет с Пьером Безуховым громко спорили с
Жеромом Куаньяром, а четвертый, веселый старик Кола Брюньон вторил им
раскатистым хохотом. Там же Шейлок о чем-то договаривался с Гобсеком,
клятвенно призывая в арбитры французского банкира Нюсингена и русского
помещика Плюшкина. Нарядный Онегин болтал около площадки оркестра с принцем
Гарри, в их разговор вторгался лорд Генри - и, похоже, острил, все трое
смеялись. Три милые дамы, Лаура, Офелия и Маргарита, с интересом слушали
рассказы знаменитых путешественников, Мелмота-Скитальца, Агасфера и
золотоискателя Мелмута Кида, великие бродяги перебивали друг друга, каждому
не терпелось поделиться своими приключениями. Мальчишки Оливер Твист и
Гекльберри Финн не отрывали от путешественников по земле и во времени
зачарованных глаз. Рослый король Лир, возвышавшийся над стойкой, как божок,
величественно разливал пиво, и добрый десяток официантов - среди них я
заметил, кроме Гавроша, еще Фигаро и Сганареля, Труффальдино и Конселя -
разносили кружки по столикам. На площадке играли на рояле и скрипке Леверкюн
и Нагель, а Вертер с Беатриче пели.
По ковровой дорожке прогуливались пары. Я узнал капитанов Немо и
Гаттераса, оба вышагивали так, словно отрабатывали вахту на параде, впрочем,
это ни у кого не привлекало внимания. Не вызвала интереса и вторая пара -
Робинзон Крузо с капитаном "Летучего голландца", хотя живописные лохмотья
обоих, и особенно мрачный череп мертвеца у капитана призрачного корабля,
заслуживали большего, чем равнодушный взгляд. Зато пара проходимцев - Панург
и Остап Бендер - заставила всех повернуться, они прошли, приветственно
помахивая руками, рассыпая улыбки и поклоны: эти двое явно всем нравились.
И хоть я всюду встречал знакомые лица, во мне постепенно вырастало
новое ощущение: большинство горланивших и прогуливающихся по залу, и
особенно столпившихся у бара, были мне неизвестны. Всех этих ярких
прославленных фигур, дворян и князей, знаменитых мошенников и пронырливых
дельцов, забивала масса безликих, тупых, приглушенно серых.
Я осторожно заговорил об этом с соседями по столу.
- А чего вы хотите? - возразил Фальстаф. - Неизвестные ныне в силе.
Сами вы, например?
- О, я из недавно вышедшей книги. Правда, готовится новый тираж - сразу
два миллиона экземпляров...
- Не уверен, что это хорошая рекомендация - большой тираж.
- К сожалению, комиксы забивают классику, - со вздохом подтвердил
Пиквик. - Дрянь одолела шедевры. Персонажи из комиксов заседают в
парламенте, вершат в деловом мире, подмяли искусство. А что остается нам?
Прежние исполины служат официантами, подметают улицы.
- Нас забыли, - прогудел Фальстаф. - Король Лир жил во дворце, а
сегодня его не пускают даже в пещеру Лейхтвейса. Кто мы? Что мы? Вертер с
Беатриче поют в баре, Евридика с Еленой нанялись в стриптиз, Дон Жуан с
Карлом Моором трудятся на почте, Робинзон Крузо открыл крохотное меховое
ателье и прогорает, бедняга, Фиеско преподает гимнастику, Медея, великая
Медея, еле устроилась воспитательницей в детский сад! Я уже не говорю об
Орфее, его столько раз вышибали из джазов за неспособность к музыке! А я,
прославленный Джон Фальстаф, служу в банке швейцаром - у меня седая борода,
это нравится хозяевам. Они тоже из комиксов, мои хозяева, но бород им не
дали.
- Мой друг Панург обратился недавно к оракулу Божественной Бутылки, -