"Анатолий Пантелеевич Соболев. Рассказы о Данилке (Повесть) " - читать интересную книгу автора

мог там - думал.
В сенях ни зги не видать. Данилка по памяти сделал два шага до сенной
двери и еще раз спросил:
- Это ты, мам?
- Я, я, - торопливо ответила мать, - открывай быстрей!
Данилка скинул крючок, и в дверь ворвался сырой ветер с дождевыми
брызгами, вместе с ним нырнула мать и тут же молниеносно накинула крючок.
Она на миг замерла, прислушиваясь к наружным звукам, но, кроме заунывного
ветра и шума дождя, ничего не доносилось, и она перевела дыхание.
- Показалось, что кто-то от калитки идет.
Они вошли в теплую кухню, в свет, в безопасность. Мать, быстро
накинув крючок на дверь, уже говорила по-домашнему, облегченно:
- Ну вот я и дома, вот и хорошо.
Она радовалась, что благополучно добежала домой, потому как однажды в
черной, непроглядной ночи догнал ее мужик и молча стал стягивать шаль.
Мать вырвалась и побежала что было сил и все время слышала за собой
тяжелые, чавкающие по грязи настигающие шаги. Она тогда прибежала ни жива
ни мертва и колотила в дверь так, что перепуганный Данилка долго не мог
найти крючок на двери в сенках.
А теперь, весело и довольно оглядывая кухню, она снимала с себя
мокрое пальто, мокрый платок и отряхивала их у печки над дровами, лежащими
на железном листе перед дверцей. Влажные щеки ее настыли, руки тоже, и она
грела их, прикладывая к печке, и возбужденно вздрагивала от тепла, оттого,
что она дома и все хорошо.
- Ну как ты тут? - спросила она, постепенно успокаиваясь.
- Там что-то падало, - сказал Данилка и, кивнув в сторону пустых
комнат, почувствовал, как снова кожа начинает покрываться пупырышками.
- Там? - с тревогой переспросила мать, но тут же успокаивающе
сказала: - Ставни на месте, я смотрела.
У Данилки отлегло от сердца.
Они отперли дверь в комнату, и мать включила свет. Все было на своих
местах: и кровати, и стол, и огромный шкаф, блестевший стеклами, за
которыми стояли милые Данилкиному сердцу книги.
- Хоть бы отец скорее приехал, - вздохнула мать. - Встречал бы меня
из техникума. А то мы с тобой совсем пужливые стали. Ты уроки сделал?
Данилка кивнул.
- Тогда давай чай пить. Я в магазин забегала, ирисок тебе взяла и
халвы. Ух, и знобко на улице, совсем погода испортилась. Снег, поди, скоро
ляжет.
Пили чай, и мать рассказывала, как ее вызывали к доске и как она
быстро решила задачу по алгебре. Рассказывала и радовалась.
- А потом была история, и историк рассказывал, что творится в
Германии. Фашисты людей в тюрьмы сажают, в лагеря, книги жгут на кострах,
к войне готовятся. Историк говорит, что Европа теперь как пороховой
погреб, только фитиль поднеси - пыхнет война. Вон уже в Испании началось.
Спать хочешь?
Данилка осоловел от горячего чаю, душевно успокоился в присутствии
матери, и его потянуло в сон.
- Ложись, а я тесто замешу, пирожки испечем.
Данилка лег в холодную постель, и, пока угревался, сон прошел. Он