"Леонид Сергеевич Соболев. Перстни" - читать интересную книгу автора

что лайба уже пылает и люди прыгают с нее в воду. Портовый пожарный катер
тремя струями шлангов поливал стоявшую дальше баржу, покорно ожидавшую
огненных объятий. На стенке матросы оттаскивали какие-то ящики - тушить было
бесполезно, оставалось только спасать то, что еще не пылало.
С высокой насыпи уличной набережной, где остановился Шалавин, можно
было охватить взглядом всю эту страшную картину. И вдруг он заметил, что
железная баржа, которую поливал буксир, была полна снарядами. Тупорылые,
блестящие, они лежали в неглубоком ее трюме, а на палубе, на баке, стояли
деревянные ящики, - вероятно, с сорокасемимиллиметровыми зенитными
снарядами. У Юрия захватило дух. Он мгновенно представил себе, что будет,
когда снаряды накалятся или огонь охватит ящики и когда все это ахнет у
самой стенки, засыпая огромную толпу осколками. Бросив на насыпи велосипед,
он спрыгнул с откоса и побежал к воде. Но там уже стояла цепь матросов,
останавливая сбегавшихся.
- Давай, давай назад! - кричал усатый матрос с ленточкой "Гавриил" на
бескозырке, отпихивая лезших на цепь людей, и больно толкнул Юрия в грудь, -
Ну куда, куда? И так толкучка!..
Другой, тоже с "Гавриила", высокий и плотный, видимо взявшийся
командовать, кричал охрипшим голосом, поворачивая подбегавших за плечи:
- На крыши! Головни скидывай! Вались, вались на крышу!
- Куда, к черту, крыши, снаряды рванет, не видишь? - в азарте
повернулся к нему Шалавин, отталкивая усатого. - Отвести баржу надо, а не
поливать!..
Высокий обернулся к воде и, вдруг сказав: "Дело!", ухватил за рукав
трех матросов из цепи.
- Пошли на буксир, живо! Антипов, гони тут всех, к чертовой матери, на
крыши, чего глазеют? - крикнул он на бегу усатому, и тот с новой яростью
уперся в грудь Шалавина.
- Да меня-то пустите, ведь я же приказал о барже! - взмолился Юрий в
отчаянии, но усатый, не слушая, заладил свое:
- Катись, катись на крышу! Комиссар сказал, всем на крыши!..
Люди отхлынули, и Юрий, сталкиваясь с другими, побежал обратно к
насыпи. Лезть на крышу ему не было никакой охоты, да и обида на матросов,
забывших о нем, кто первый увидел опасность, как-то сразу выключила его из
игры. Не хотят, ну и черт с ними! Пусть сами справляются... Он забрался на
насыпь, с завистью смотря, как те четверо спрыгнули на буксир, как высокий
матрос с "Гавриила" о чем-то перебранивался со шкипером, потом тем же
привычным жестом взял его за плечи и проворно повернул к переговорной трубе
в машину. Правильно... Конечно, шкипер струсил, и Юрий сделал бы точно так
же или сам крикнул бы в машину: "Малый вперед!.." Буксир дал ход и, поливая
из шлангов, осторожно и боязливо подошел вплотную к барже. Матрос с
"Гавриила" и с ним еще двое выскочили на нее, быстро завернули трос за
кнехты. Но тут высокий смерч огня, поваленный ветром, качнувшись, лег на
снаряды и на матросов. Люди на корме буксира кинули шланги и побежали на
бак, и вода из шлангов бесполезно забила в воду. Толпа на берегу ахнула и
отшатнулась. Юрий весь сжался в ожидании взрыва, но ветер взметнул
огненно-дымный столб вверх, и на барже вновь стали видны фигуры матросов.
Теперь они выкидывали за борт ящики со снарядами, занявшиеся огнем,
одновременно сбрасывая в воду ногами пылающие головни, принесенные на палубу
смерчем. Люди на буксире, опомнившись, побежали на корму, и три струи