"Леонид Сергеевич Соболев. Перстни" - читать интересную книгу автора

Шалавин, путаясь и все еще заикаясь, рассказал. Кое-кто улыбнулся,
остальные рассматривали его недоверчиво и неприязненно. Солдат втихомолку
сбивал вокруг себя кучу сторонников. И уже не он, а кто-то другой насмешливо
крикнул:
- Сказочки! Там офицера подтвердят, одна шатия!
Матрос с "Гавриила", не слушая, повернулся к кочегару с
"Петропавловска".
- Беги, браток, к пожару, найди в охранной цепи кого с "Гавриила",
двоих с винтовками. Скажи, комиссар зовет... Товарищи, отпустите ему руки.
Комиссар?.. Так вот какие бывают комиссары! Вот же орел-мужчина - и
патруль вызвал, чтобы проводить его до корабля. Шалавин приободрился и,
растирая красные пятна на кистях рук, улыбнулся, будто ничего не случилось.
- Спасибо, товарищ комиссар, что выручили. Я и не знал, кто вы, -
сказал он развязно.
- А это не обязательно. Не царствующий дом, - ответил тот и оглянулся.
- Расходитесь, товарищи, в Чека выяснят. Вы арестованы, военмор Шалавин.
- Есть, - сказал Юрий упавшим голосом.
Чека! У него опять засосало внутри - на этот раз медлительно и тускло,
но сейчас же он опять улыбнулся: это же отвод глаз! Надо же как-нибудь
комиссару спасти его от самосуда толпы...
Но комиссар уже действовал дальше.
- Обожди, товарищ, - остановил он солдата, собравшегося уходить и
смотревшего на него злыми глазами. - Пройди-ка вместе, там расскажешь, что
видел.
Солдат с удовольствием взял протянутый ему из толпы портфель, вложил в
него стружки, которые он так и держал в руке, и злорадно посмотрел на Юрия.
Тот повернулся к комиссару.
- Товарищ комиссар, - сказал он умоляюще, - все же ясно. Ну, справьтесь
на корабле... Зачем же в Чека, неужели вы мне не верите? О барже поверили, а
тут...
Комиссар посмотрел на него внимательно.
- Всему нынче верить не приходится, - сказал он медленно и потом
улыбнулся, белые зубы сверкнули на замазанном сажей его лице успокоительно и
мирно. - И чего вы так Чека боитесь? Не съедят вас там, а разобраться надо.
Да, машина ваша... - Он поймал за рукав петропавловского матроса в грязной
робе. - Отведи, товарищ, машину на корабль, сдай комиссару. Скажи, комиссар
"Гавриила" прислал, Белосельский. И о штурмане расскажи, чего он тут со
стружками начудил, пусть в Чека позвонит и сам разберется, понятно? Не
сломай дорогой...
Первое, что увидел Шалавин, когда после двухчасового томления в темном
коридоре их ввели в комнату дежурного следователя, был накрытый газетой
стол. На нем стояли банки с мясными консервами (о которых на линкоре давно
забыли и которые хранились в неприкосновенном запасе), бутылки с янтарным
подсолнечным маслом, цибик чаю, синие пакеты сахара - старого, царского
сахара. Желтым чудом сиял у чернильницы большой кусок сливочного масла.
Пожалуй, Бржевский был прав: в Чека не голодают...
За столом сбоку стоял матрос, видимо следователь. При входе их он
обернулся, и Юрий узнал в нем чубатого матроса с Петроградской пристани.
Перстни на его пальцах сверкнули Юрию в глаза страшным предостерегающим
блеском: цепь замкнулась, и кошмар воплощался в жизнь... Слабая надежда,