"Владимир Соколовский. Превращение Локоткова" - читать интересную книгу автора

- До чего докатились, поздравляю... Да ты не сердись, Валерка, я совсем
не желаю тебе плохого, и не хотел унизить, не думай. Просто сорвался, и
понесло... Давай держи, прозит!
- Так что же за дело у тебя ко мне, мой милый? - спросил он через
некоторое время.
- Ты не поможешь мне с работой? Со старой ничего не выходит, в вузе уже
дали полный отлуп.
- А на что ты рассчитывал? Все верно, все правильно.
- Опять?!
- Да нет, не опять, успокойся. Что ж, дело серьезное. Лгать и ходит
кругами не в моем характере, ты знаешь, - так вот: помогать в этом деле я
тебе не стану. Не брыкайся и не обижайся, а слушай: шансы мои не так уж
велики, как раньше. Я укатался, борзой конек. Однако сохранились еще люди,
для которых мое мнение небезразлично. Их немного, но они есть. Потерять их
уважение - значит, просто исчезнуть, самоуничтожиться. И вот этим людям (а я
только к ним могу обратиться!) я должен порекомендовать тебя - человека мне
уже чуждого, и, прости, непонятного. Да я сам за себя поручиться не могу!
Где у меня, к примеру, гарантии, что ты справишься? В газетном деле, старик,
есть свои тонкости, и немалые, - закончил он с важностью.
- Что ж; спасибо, Гастон.
- Пустяки, не стоит благодарности. Что ты так на меня смотришь? Выгнать
хочешь, что ли? Имей в виду - не пойду никуда. На улице темень, милиция -
зачем мне рисковать? И район этот я плохо знаю. Так что спать - хочешь не
хочешь - буду здесь. И, прошу - не сердись на меня, Валерка! Такая жизнь
плохая, и ты еще сердишься, ко всему! Давай лучше выпьем, и забудем всякие
глупости, вроде работы!
- Для тебя - глупости, конечно. А мне вот ты сказал, что не хочешь
помочь, и - куда теперь деваться, скажи?
- Иди в трудовой коллектив. - На Эдика накатило состояние словесной
эйфории, все ему казалось легко и просто, он мог болтать что угодно, не
особенно задумываясь над смыслом. - Может быть, это именно то, что тебе
сейчас необходимо! Очистишься от налипшей на тебя парши, обретешь место в
рабочем строю! Что тебе газета? Труд наш грязный, неблагодарный, тяжкий.
Иной раз сам себе становишься противен. Люди, колеса вечные... Или
схватишься: вот сюжет, написать бы на досуге пьеску или повестушку! - да и
не сядешь, заедят дела, а если сядешь - дальше первого абзаца не уйдешь: так
и прет литературщина, студенческие зады. Так что, старик, иди в прямое
производство, вот тебе мой верный совет! Я бы и сам ушел к станку с
удовольствием, да завяз, знаешь, закрутился...
- Полно тебе врать-то, Гастон! - поморщился Локотков. - Какой станок,
что ты, боговый? Кто тебя к нему пустит, кому ты там нужен? Несет тебя, сам
не соображаешь.
В это время щелкнул замок, открылась дверь, и в комнате появился хозяин
квартиры Иван.
- Здорово, аферисты! - крикнул он.
- Эт-то еще что за харя? - спросил Гастон, подняв на него свои
осоловевшие глаза. - Откуда ты, простолюдин?
Иван страстно конвульсивно изогнулся, побежал к столу, словно таракан.
- Я же просил тебя не приходить! - укоризненно сказал Валерий
Львович. - Знакомься, Эдик: Ваня, хозяин квартиры, божий человек с