"Владимир Соколовский. Старик Мазунин" - читать интересную книгу автора

покупал конфет и, делая огромный крюк, шел к дому Красильниковых. Девочка
ждала его в условленном месте, за огородом, смеялась, обнимала его. Часто
есть сладкое ей не приходилось - жили они с матерью трудно, а Пашка сгинул
куда-то еще до рождения дочери. Наговорившись с ней, Мазунин отправлялся
домой. По дороге заходил в чайную и выпивал стакан водки - надо было
оправдаться перед женой и за позднее возвращение, и за истраченные деньги.
После школы Лиза поступила в медучилище и уехала в город. Теперь
работала фельдшером в далеком лесном поселке.

... Подкашливая от волнения, переводя дух (шутка ли, больше тридцати
лет не бывал в этом доме), Мазунин постучал. В сенках открылась дверь,
женский голос крикнул:
- Заходите! Не закрыто!
Согнувшись под низкой притолокой, вошел в избу. Красильикова, увидав
его, всплеснула руками, заулыбалась:
- Так это Степан! Ну, слушай, вот уж кого не ждала...
- Не ждала, значит, - закряхтел Мазунин. - А я вот, вишь, настырный
какой!
- Да ну тебя, Степ, болтаешь ты! Я и рада: кто бы, думаю, забежал
проведать, хоть из бывших друзей. Все забыли, как старая стала. Один ты
вспомнил - смех, ей-Богу!
- Чего, какой это такой смех?
- Да больно давно да коротко любовь-то у нас с тобой была - я уж и
забыла совсем, а ты помнишь, вишь.
- Я - помню, да. Я теперь много спомнил.
- Чего это на тебя нашло? - удивилась бывшая гулеванка.
- Сам не знаю. Навалилось что-то, не разберу. Времени свободного много,
жись спомнил, да сыздаля на себя глянул, охо-хо-о...
- Что?
- Понял, что - все! Гроб пора колотить, вот что! И положат в него и
детство, и войну, и любовь нашу с тобой, Любашка. Да это бог с ним! Чему
быть, того миновать нельзя. А погляди-ко на меня: и здоровьишко, и сила
есть, не жалуюсь пока, и кумекаю кой-чего, - дак так и похоронить себя
теперь? Нет, шалишь! Пожить еще охота, Люб.
- Может, робить пойти?
- Нет! Это - все по-старому будет! И теперь, и потом - не век же за
станком стоять, даже если допустят. А я по-старому не хочу. Пущай уж те
годы, что остались, сызнова для меня пойдут. Уехать я собрался, вот. Куды -
не знаю еще.
- А чем там лучше-то будет? - спросила Красильникова. Волнение Мазунина
передалось и ей, она сжала ладонями заполыхавшие вдруг щеки, нервно
поежилась.
- А хоть и ничем! Зато это моя жизнь будет: куды захочу, туды ее и
поверну, так-то вот.
- Затем и пришел, чтобы это мне сказать?
- Да нет. - Старик нахохлился, упер локти в колени и положил на ладони
голову. - Я вот что: мне таких умных баб, как ты, на веку не попадалось, ни
до тебя, ни после. А с мужиками нет охоты связываться. Дак скажи ты мне,
Любовь-не-помню-отчество: пошто это такая дурь на меня накатила? Я вот никак
не могу понять, тебе со стороны виднее должно быть - верно?