"Александр Солженицын. Архипелаг ГУЛАГ, том 1, часть 2" - читать интересную книгу автора

получали от царских судов самые суровые приговоры, именно они и составляли
население старой каторги.
Очередность уничтожения была, однако, справедлива: в 20-е годы им
предлагалось подписать письменные отречения от своих партий и партийной
идеологии. Некоторые отказывались - и так естественно попадали в первую
очередь уничтожения, другие давали такие отречения - и тем прибавляли себе
несколько лет жизни. Но неумолимо натекала и их очередь, и неумолимо
сваливалась с плеч и их голова. Иногда прочтешь в газете статейку и
дивишься ей до головотрясения. "Известия" 24.5.59 : через год после прихода
Гитлера к власти Максимилиан Хоаке арестован за принадлежность к ... не к
какой-нибудь партии, а к коммунистической. Его уничтожили? Нет, осудили на
два года. После этого, конечно, новый срок? Нет, выпустили на волю. Вот и
понимай, как знаешь! Он тихо жил потом, создавал подполье, в связи с чем и
статья о его бесстрашии.


Весной 1922 года Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контр-революцией и
спекуляцией, только что переназванная в ГПУ, решила вмешаться в церковные
дела. Надо было произвести еще и "церковную революцию" - сменить
руководство и поставить такое, которое лишь одно ухо наставляло бы к небу,
а другое к Лубянке. Такими обещали стать живоцерковники, но без внешней
помощи они не могли овладеть церковным аппаратом. Для этого арестован был
патриарх Тихон и проведены два громких процесса с расстрелами: в Москве -
распространителей патриаршего воззвания, в Петрограде - митрополита
Вениамина, мешавшего переходу церковной власти к живоцерковникам. В
губерниях и уездах там и здесь арестованы были митрополиты и архиереи, а уж
за крупной рыбой, как всегда, шли косяки мелкой - протоиереи, монахи и
дьяконы, о которых в газетах не сообщалось. Сажали тех, кто не присягал
живоцерковному обновленческому напору.
Священнослужители текли обязательной частью каждодневного улова,
серебряные седины их мелькали в каждом соловецком этапе.
Попадали с ранних 20-х годов и группы теософов, мистиков, спиритов
(группа графа Палена вела протоколы разговоров с духами), религиозные
общества, философы бердяевского кружка. Мимоходом были разгромлены и
пересажены "восточные католики" (последователи Владимира Соловьева), группа
Абрикосовой А.И. Как-то уж сами собой садились и простые католики -
польские ксендзы.
Однако коренное уничтожениие религии в этой стране, все 20-е и 30-е годы
бывшее одной из важных целей ГПУ-НКВД, могло быть достигнуто только
массовыми посадками самих верующих православных. Интенсивно изымались,
сажались и ссылались монахи и монашенки, так зачернявшие прежнюю русскую
жизнь. Арестовывали и судили церковные активы. Круги все расширялись - и
вот уже гребли просто верующих мирян, старых людей, особенно женщин,
которые верили упорней и которых теперь на пересылках и в лагерях на долгие
годы тоже прозвали монашками.
Правда, считалось, что арестовывают и судят их будто бы не за самую веру,
но за высказывания своих убеждений вслух и за воспитание в этом духе детей.
Как написала Таня Хоткевич: