"Александр Солженицын. Архипелаг ГУЛАГ, том 1, часть 2" - читать интересную книгу автора

Хасана при бездействии начинали развязываться языки, тем более, что им
теперь дали изучать до сих пор засекреченные от собственных солдат
дегтяревские автоматы и полковые минометы. Держа в руках такое оружие, им
трудно было понять, почему мы на Западе отступаем. Через Сибирь и Урал им
никак было не различить, что отступая по 120 километров в день, мы просто
повторяем кутузовский заманивающий маневр. Облегчить это понимание мог
только поток из Восточной армии. И уста стянулись, и вера стала железной.
Само собою в высоких сферах тоже лился поток виновников отступления (не
Великий же Стратег был в нем повинен!). Это был небольшой, на полсотни
человек, генеральский поток, сидевший в московских тюрьмах летом 1941 года,
а октябре 41-го увезенный на этап. Среди генералов больше всего было
авиационных - командующий воздушными силами Смушкевич, генерал Е.С.Птухин
(он говорил: "если б я знал - я бы сперва по Отцу Родному отбомбился, а
потом бы сел!") и другие.
Победа под Москвой породила новый поток: виновных москвичей. Теперь при
спокойном рассмотрении оказалось, что те москвичи, кто не бежал и не
эвакуировался, а бесстрашно оставался в угрожаемой и покинутой властью
столице, уже тем самым подозреваются: либо в подрыве авторитета власти
(58-10); либо в ожидании немцев (58-1-а через 19-ю, этот поток до самого
1945 года кормил следователей Москвы и Ленинграда).
Разумеется, 58-10, АСА, никогда не прерывалась, и всю войну довлела тылу
и фронту. Ее получали эвакуированные, если рассказывали об ужасах
отступления (по газетам же ясно было, что отступление идет планомерно); ее
получали на фронте клеветавшие, что у немцев сильная техника; в 1942 году
ее получали повсюду и те, кто клеветал, будто в блокированном Ленинграде
люди умирали с голоду.
В том же году после неудач под Керчью (120 тысяч пленных), под Харьковом
(еще больше), в ходе крупного южного отступления на Кавказ и к Волге, -
прокачан был еще очень важный поток офицеров и солдат, не желавших стоять
насмерть и отступавших без разрешения - тех самых, кому, по словам
бессмертного сталинского приказа N 227, Родина не может простить своего
позора. Этот поток не достиг, однако, ГУЛага: ускоренно обработанный
трибуналами дивизий, он весь гнался в штрафные роты и бесследно рассосался
в красном песке передовой. Это был цемент фундамента сталинградской победы,
но в общероссийскую историю не попал, а остается в частной истории
канализации.
(Впрочем, и мы здесь пытаемся уследить лишь те потоки, которые шли в
ГУЛаг извне. Непрерывная же в ГУЛаге внутренняя перекачка из резервуара в
резервуар, так называемые лагерные судимости, особенно свирепствовавшие в
годы войны, не рассматриваются в этой главе.)
Добросовестность требует напомнить и об антипотоках военного времени: уже
упомянутые чехи; поляки; отпускаемые из лагеря на фронт уголовники.
С 1943 года, когда война переломилась в нашу пользу, начался и с каждым
годом до 1946-го все обильней, многомиллионный поток с оккупированных
территорий и из Европы. Две главные его части были:
- граждане, побывавшие под немцами или у немцев (им заворачивали десятку
с буквой "а": 58-1-а);
- военнослужащие, побывавшие в плену (им заворачивали десятку с буквой
"б": 58-1-б).
Каждый оставшийся под оккупацией хотел все-таки жить и поэтому