"Александр Солженицын. Двести лет вместе" - читать интересную книгу автора

Жидов", и редкий помещик признается, "что ежели их выслать из его владений,
то он понесёт немалый убыток, по той причине, что получает с них знатные за
аренды доходы"145.

Так - Державин не упустил взглянуть на дело разносторонне. И: "должно однако
ж справедливость отдать и сим последним [евреям], что при нынешнем недостатке
хлеба они немало голодных поселян снабжали кормом; впрочем, всяк знает, что
не без расчёта, ибо при снятии жатвы, данное им сторицею они возвратят"146. А
в частной при том записке генерал-прокурору Державин написал: "Трудно без
погрешения и по справедливости кого-либо строго обвинять. Крестьяне пропивают
хлеб Жидам и оттого терпят недостаток в оном. Владельцы не могут воспретить
пьянства для того, что они от продажи вина почти весь свой доход имеют. А и
Жидов в полной мере обвинять также не можно, что они для пропитания своего
извлекают последний от крестьян корм"147.

И. Франку Державин сказал однажды: "Раз Промысл сохранил до сих пор этот
маленький рассеянный народ, то и мы должны позаботиться об его
сохранении"148. А в докладе своём, с простодушной грубой прямотой того
времени, написал: "Ежели Всевысочайший Промысл, для исполнения каких своих
недоведомых намерений, сей по нравам своим опасный народ оставляет на
поверхности земной и его не истребляет; то должны его терпеть и
правительства, под скиптр коих он прибегнул... обязаны простирать и о Жидах
своё попечение таким образом, чтобы они и себе и обществу, между которым
водворились, были полезными"149.

За все свои наблюдения в Белоруссии, выводы, за всё его "Мнение", и даже
особенно за эти строки, ещё, вероятно, за похвалу "прозорливости великих
российских монархов... которые строго воспрещали иметь приход и въезд сим
искусным грабителям в пределы империи"150, - Державину припечатано "имя
фанатического юдофоба" и тяжёлого антисемита. Ему (как мы видели, неверно)
ставится в обвинение, что он "припис[ал] в официальных документах пьянство и
бедность белорусских крестьян всецело евреям", а его "положительные меры" -
без всякой доказательности объясняются лишь личными амбициями151.

А между тем - никакой исконной предвзятости к евреям у него не было, всё его
"Мнение" сформировалось в 1800 на фактах разорения и голода крестьян, и
направлено оно было к тому, чтобы сделать добро и белорусскому крестьянству и
самому еврейству - расцепив их экономически и направив еврейство к прямой
производительности, - первейше расселением части их на неосвоенные земли, что
предполагала ещё Екатерина.

Пороговую трудность тут Державин видел в постоянной переходчивости и
неучтённости еврейского населения, вряд ли и шестая часть его учтена по
ревизиям. "Без особливого чрезвычайного средства трудно им сделать
справедливую перепись: ибо, живя по городам, местечкам, дворам господским,
деревням и корчмам, беспрестанно почти перебегая друг к другу, называют себя
не туточными жителями, а гостьми, из другого уезда или селения пришедшими",
да к тому же все "единообразны... единоимянны", без фамилии, "да к тому же
все одеты в одинаков чёрное платье, то и теряется память и смешивается
понятие при случае их счёта и различия, а особливо по делам исковым и