"Александр Солженицын. Двести лет вместе" - читать интересную книгу автора

заселения" отведут. (И дальше - подробности составления планов, землемерия,
домостроительства, порядка следования переселенческих партий, их права на
пути, льготные годы от податей для переселенцев - всю подробную детализацию,
терпеливо разработанную Державиным, мы оставляем в стороне.) Для внутреннего
же устройства еврейских общин, дабы "наравне с прочими России подвластными
народами... подвергнуть [евреев] единственному государственному правлению...
не должны более ни под каким видом существовать кагалы". А с отменой кагалов
"все лихоимственные с народа еврейского прежние кагальные сборы сим...
отменяются, а государственные подати собирать с них так же... как с прочих
подданных" (т. е. не двойную), и должны "школы и синагоги покровительствуемы
быть законами". В брак не вступать "мужеского полу моложе 17-ти, а женского
15-ти лет". И следует раздел об образовании и просвещении евреев. Школы
еврейские - до 12 лет, а потом - общие школы, сближать с иноверными; "высоких
же наук достигших позволить принимать в академии, университеты, в почётные
члены, доктора, профессоры", - но "не присвояя им... офицерских и
штаб-офицерских чинов", ибо "хотя и могли бы они принимаемы быть в военную
службу", но, например, "в субботу пред неприятелем не примутся за оружие, что
несколько вести типографии для еврейских книг. При синагогах учредить
еврейские больницы, богадельни, сиротские домы154.

Итак, самоуверенно заключал Державин, "Евреев род строптивый... в сем своём
печальном состоянии [рассеяньи] получ[и]т образ благоустройства". А особенно
- от просвещения: "Сей один пункт, ежели не ныне и не вдруг, то в последующие
времена, по крайней мере чрез несколько поколений, неприметным образом даст
плоды", и тогда евреи станут "российского престола прямыми подданными"155.

Составляя своё "Мнение", Державин запрашивал и мнения кагалов - и уж никак не
обрадовал их своими предложениями. В официальных ему ответах их отрицание
было сдержанным: что "евреи способности и привычки к хлебопашеству не имеют и
в законе своём находят к тому препятствие"156, "сверх нынешних их упражнений,
никаких других способов, служащих к их продовольствию, не предвидят, и не
имеют в том надобности, а желают остаться на прежнем положении"157. Однако
кагалы видели, что в этом докладе речь идёт о подрыве всей кагальной системы,
о наложении контроля на доходы кагалов, - и стали оказывать всему в целом
проекту Державина негласное, но сильное и долгое сопротивление.

Державин считал одним из проявлений того скорую жалобу на государево имя
одной еврейки из Лиозно, что, якобы, на тамошнем винокуренном заводе он
"смертельно бил её палкою, от чего она, будучи чревата, выкинула мёртвого
младенца". И о том - началось расследование через Сенат. Державин же отвечал:
"быв на том заводе с четверть часа, не токмо никакой жидовки не бил, но ниже
в глаза не видал", - и дорывался быть принятым самим императором: "Пусть меня
посадят в крепость, а я докажу глупость объявителя таких указов... Как вы
могли... поверить такой сумасбродной и неистовой жалобе?" (Еврея, писавшего
за женщину ту ложную жалобу, приговорили на год в смирительный дом, но через
2-3 месяца, уже при Александре, Державин, как он пишет, "исходатайствовал ему
свободу из оного".)158

Убитый в марте 1801, Павел не успел принять по "Мнению" Державина никакого
решения. Доклад этот "привёл в то время к меньшим практическим результатам,