"Александр Солженицын. Красное колесо: Узел 3 Март Семнадцатого, часть 2" - читать интересную книгу автора - Мы будем их подталкивать.
Кружительная сложность гиммеровского выступления состояла в том, что все эти тонкости о власти, высказываемые вслух, были только первым планом его замысла, а позади таился второй: несмотря на перевес болота и оборонцев в ИК - уже сейчас, по этому вопросу, и затем по каждому следующему искусственно и искусно создавать левое большинство - из небольшого циммервальдского ударного ядра и опираясь на левый фланг. Но эти левые - глупые, неумелые, они не понимали всей тонкости гиммеровского замысла: они хотели кричать о "мире" в открытую и пугать буржуазию насмерть. Они хотели хватать власть, прямо сейчас. А с большевиками и вообще трудно кашу сварить, они слышат и видят только себя. В самый важный момент гиммеровского доклада Шляпников куда-то уметнулся, а потом вбежал и, требуя в порядке ведения, срочно, забубнил своим владимирским говором: - Да пока вы тут занимаетесь академическими вопросами, на вокзале конфисковали нашу партийную литературу! Исполнительный Комитет должен принять экстренные меры! Академическими вопросами! - глупец. У большевиков - комичная исключительность, что только их партийная литература достойна внимания, только их воззвания содержат правильные лозунги, только их предложения могут приниматься. А за дверью - орали солдаты, ох, орали! И какая тут перегородка? вот сейчас ворвутся со штыками и руганью! Солдатский вопрос ревел - и требовал первоочередности. Однако, если ворвутся - что им говорить? Офицеры возвращаются? - так горчицей намазать им это возвращение! массам - то значит и в армии, для солдат? А как же? Да это было несомненное, замечательное и плодотворнейшее по последствиям продолжение мысли Гиммера - и тут они с Нахамкисом уже имели согласие. Распространить на армию полную демократию и свободу агитации - это создаст для буржуазии невыносимые условия, парализует ее, а нам развяжет руки. Распространить на армию все завоевания гражданских прав, свободу союзов, стачек и собраний, ну, вне строя, свободу самоуправления - и армия будет вся на стороне Совета! Но Нахамкис придумал и предложил и еще специфический шаг - и Гиммер признал, что конгениально с его собственными предложениями, а без этой конкретизации все наши завоевания пойдут насмарку: невывод из Петрограда и неразоружение воинских частей, принимавших участие в перевороте! Верно! Верно! Таким требованием мы окончательно привяжем столичный гарнизон к себе и к революции - и решительно отнимем его у буржуазии! Все более видели Гиммер и Нахамкис, что им двоим и надо взять в свои руки отношения с буржуазией, что остальной Исполнительный Комитет только все испортит. Оборонцы все никак не могли решиться отвергнуть даже коалицию, уже сколько часов с утра над этим прели. Наконец, уже в шестом часу вечера проголосовали и, 13 против 7, приняли решение: в министерство Милюкова представителей демократии не посылать. И меньшинство - осталось недовольно. И Рафес бурчал, что решение ИК - только предварительное, еще будем консультироваться со своими партиями - и еще завтра перенесем вопрос на пленум Совета. Еще чего! - такой деликатный вопрос переносить в безголовую толпу, вон они как орали за дверью. |
|
|