"Александр Солженицын. Красное колесо: Узел 3 Март Семнадцатого, часть 2" - читать интересную книгу автора

тут Гучкова, подозревая, что Родзянко - не главное действующее лицо. А
Гучков ему нужен, чтобы поговорить... Довольно деликатное обстоятельство...
Дело в том, что когда начались эти события - Кирилл весьма задумался о
том двойственном положении, в которое попал. Он метался - то к Хабалову, то
в собрание преображенцев - ища, каким ему правильно быть. Всеми ли силами
поддерживать трон (он посылал учебную команду на Дворцовую площадь) или
только сохранить свой Экипаж (он отзывал учебную команду) и свое положение?
А вчера уже стало ясно, что трон проиграл столицу (Кирилл предлагал
депутатам свой автомобиль), что началось движение в пользу думского
Комитета, - и Кирилл поспешил не отстать в этом движении: уж ему-то, всегда
обиженному, не оставаться было под обломками трона, уж ему-то первому надо
было высвободиться! Одному самому? - мало! Со всем Гвардейским экипажем? -
тоже мало. Он прекрасно надумал, как отомстить Александре: увести от нее
весь царскосельский гарнизон! И сочинил, разослал такую записку командирам
царскосельских частей.
Но хотя контр-адмирал Кирилл так быстро, предельно быстро переходил на
сторону нового правительства - в его собственном Экипаже настроение
перетекало еще быстрее. Вчера шатнуло умы это известие, что великого князя
сместили. А сегодня утром его разбудили известием, что несколько офицеров
его Экипажа уже арестованы матросами, другим угрожают, и всех зажигают
слухи, как расправился с офицерами Кронштадт. И идти торжественным маршем в
Думу - Кирилл должен был уже не только по созревшему своему желанию, но и
чтобы спасти Экипаж от развала.
Падение Николая Кирилл мог принять только с облегчением: тот все это
заслужил своими несправедливостями, промахами, дурными советчиками,
небратским отношением. Но - кто же вместо Николая? Кирилл узнал, что тайно
происходят всякие движения в пользу Михаила, сделать его регентом. Это
известие укололо и обожгло Кирилла, это было уже совсем непереносимо!
Николай - на троне по наследству и уже четверть века, какой ни есть, - но
почему Михаил? Как еще это ничтожество снести над собой?
А известно было, что Михаил все время тайно сносится с Родзянкой
(Родзянке - не верить ни минуты!) и скрытничает от дяди Павла и от Кирилла,
не говорит о своих намерениях, а засел в Петрограде - зачем? Выжидает занять
пост?
Так еще потому и пришел Кирилл в Думу, чтобы сшибить Михаила с этой
позиции, затмить его.
И с деловым Гучковым он хотел поговорить об этом вполне откровенно.

267

Можно было сто книг прочесть о разных революциях и все-таки лишь на
самом себе испытать впервые: что такое революционная густота событий, каких
ни сердце, ни мозг не успевают перерабатывать, - именно в те самые часы
отказывают, когда они всего нужней. А потом - вздыхай хоть полстолетия.
Еще вчера вечером и сегодня утром казалось, что главное - это отбиться
от войск, направляемых на Петроград. Естественно: обратиться против старого,
не дать старому задушить новое. И Гучков вместе с молодым князем Дмитрием
Вяземским, излюбленным бесстрашным своим помощником, кого узнал он на фронте
год назад, в своих поездках по Красному Кресту, а за эти месяцы привлек к
живейшему участию и в собирании заговора, теперь кинулся объезжать полки.