"Владимир Александрович Соллогуб. Сережа " - читать интересную книгу автора

- Вы меня обманете, - говорила Олимпиада, опустив руку свою в руку
Сережи, - вы меня обманете - и я умру.
Это было три месяца после возвращения из узздного города. Они сидели на
скамейке в саду: Сережа в белой фуражке, с хлыстом в руке, Олимпиада
опустив голову на плечо его. Сережа давно уже носил на жилете бисерный
снурочек, а в жилете шелковый кошелек. Потом, сам не зная каким образом,
начал он говорить обиняками; потом, еще менее зная почему и как, очутился
он однажды утром в саду на скамейке, слушая с смущением, как Олимпиада
тихо ему говорила:
- Вы меня обманете - и я умру.
Олимпиада, как я говорил вам уже выше, бледная, худая, романтическая,
со всем тем она недурна. Одушевленная огнем первой страсти, она вдруг
возвысилась над миром глупой прозы, в котором суждено ей было жить.
Вдруг открылась для деревенской девушки новая жизнь, новая сфера,
что-то величественное и необъятное. Румянец заиграл на ее щеках. Душа ее,
как ласточка, взлелеянная в душном гнезде, не зная еще ничего в мире,
взвилась прямо к небу.
Сережа, глядя на нее, не мог быть равнодушен; голова его по возможности
разгоралась. Он не мог понять возвышенности чувств молодой девушки. Со
всем тем графиня была давно забыта. Страсть модная, аристократическая, в
готическом кабинете на узорчатых коврах, показалась ему вдруг так
ничтожной в его одиночестве, сидящему под сенью дерев, подле девушки,
высказывающей ему с простодушием все любимые тайны своей души.
Новая мысль блеснула в его голове: "Жениться? Да почему ж нет? Жить в
деревне, жить с природой, жить с любимой женой, с детьми..."
Решено: Сережа женится... А Петербург с его заманчивыми прелестями? А
острова? А все блестящее знакомство? Со всем должно проститься навсегда!
Нельзя же ему рассылать визитных карточек: "Олимпиада Николаевна ***,
урожденная Карпентова..." Он взглянул на нее: слезы дрожали на глазах ее.
Я вам говорил: Сережа был добрый малый; он схватил ее руку и жарко
поцеловал.
- Завтра, - сказал он, - все будет кончено. Я докажу, - прибавил он про
себя, - я докажу, что я не дорожу мнением толпы. Бедная девушка меня
полюбила; я должен с гордостью принять этот дар провидения. Завтра буду
просить ее руки и, если на то пойдет, повезу жену в Петербург, покажу ее
всем, возьму для нее ложу во французском театре и сяду с нею рядом.
- Завтра, - говорила Олимпиада, - завтра!.. Не обманывайте меня, Сергей
Дмитрич. Я не должна, может быть, говорить вам того, но я не умею скрывать
своих мыслей. Не обманывайте меня, если не хотите моей смерти.
- Итак, вы любите меня? - закричал Сережа. - Не правда ли, что вы меня
любите?
Олимпиада улыбнулась.
- Завтра, завтра! - прошептала она, встав со скамейки.
- А что, Сергей Дмитрич, не хотите ли табачку?
У меня a la rose [Розовый (фр.)], сам делаю. - Старик Карпентов
приближался к чете и прервал их разговор.
"Добрый человек, - подумал Сережа, - будет моим тестем... отучу его
нюхать табак a la rose, а буду для него выписывать французский".