"Владимир Александрович Соллогуб. Собачка (Теменевская ярмарка #1) " - читать интересную книгу автора

Теперь перо выпадает из рук, решительно отказываясь начертать гнусную
картину супружеских увещаний. Довольно того, что увещания продолжались
более двух часов и что по окончании оных чубуки были в дребезгах,
примадонна лежала в обмороке, а режиссер с исцарапанным лицом, с
растерзанным платьем и даже вовсе без картуза выбежал на улицу, судорожно
стиснув в руках пищавшую собачку. Через полчаса требованная городничим
дань была ему доставлена, а через час с небольшим в кассе выдавались
билеты, до того истертые и грязные, что трудно было определить, как и где
их приготовляли. Театр был открыт.
Вот каким образом: уездный архитектор представил начальнику второй
рапорт, в дополнение к первому.
В первом было сказано, что театр угрожает немедленным разрушением, а во
втором - что наука предлагает средства к предохранению подобных случаев. А
потому, зная любовь господина губернского чиновника к искусствам и
попечение его о благе общем, он, архитектор, не теряя времени, немедленно
приступил к починке театрального здания, установив в нем надежные
контрфорсы и стропилы, так что в настоящем виде не представляет оно более
никакой опасности, и потому объявленные уже представления могут быть
дозволены.
Исполнив обязанность службы и приличия, господин архитектор отправился
в театр, оттолкнув сторожа, сорвал печать, важно вколотил где-то два
гвоздя и торжественно объявил, что сарай не только не подлежит никакой
опасности, но что он выстроен из такого удивительного леса, что он в этом
виде еще десять лет простоять может.
Вечером театр был снова полнехонек. Объявленный спектакль удался
совершенно, и никакого несчастья не воспоследовало. Молодой человек, о
котором упомянуто в начале сего рассказа, как-то странно вдохновился всем
тем, что он видел в течение целого дня. Он играл комическую роль
приказного! И играл с таким одушевлением, рыразил с такой истиной смешную
безнравственность его понятий, что зрители смеялись целый вечер до упаду,
а разошлись, однако, с чувством какой-то глубокой грусти, тяжкого
негодования. Pas de deux и цыганская пляска возбудили тоже немалое
удовольствие. Только то не понравилось публике, что на чертах плясуна не
изображалась неизбежная приятная улыбка. Шрейн никак не был в состоянии
скрыть внутреннюю свою досаду и танцевал вприсядку с самой ожесточенной
физиономией.
По окончании спектакля городничий пригласил режиссеров и молодого
отличившегося художника к себе на ужин и мировую. Один Шрейн отказался
довольно грубо и сердито пошел домой. Поченовский же подумал в себе:
"Деньги отданы, отчего же и не поужинать?"
Осип Викентьевич был человек не злопамятный, он согласился на зов и
повлек молодого художника с собой.
Ужин был великолепный. Федор Иванович задал пир на славу, уж хотел себя
показать. Глафира Кировна, вся в локонах, разодетая в пух, нянчилась с
своей собачкой, называла ее купидончиком, купидошкой, кормила ее сластями
и была в полном восторге. Вероломная собачонка, казалось, совершенно
забыла свою прежнюю владетельницу и не хуже просителя подслуживалась к
городничихе. Было несколько гостей, стряпчий, архитектор и другие
городские сановники. Сели за стол, и начали обносить кушанья и напитки.
Подали рыбу в полтора арщина и спрыснули ее мадерой или, как сказал