"Владимир Алексеевич Солоухин. Мошенники (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

Но все же надолго его не хватило. Обойдя вокруг стола три раза, он
без дальнейших обиняков вынул из кармана и положил на стол рядом с жалкими
Яшкиными резинками замечательное фабричное изделие. Это было
приспособление, при помощи которого в кинотеатрах ставят на билеты число,
месяц и год. Резиновые ленточки с цифрами и буквами передвигались одна
возле другой, так что за две секунды можно было составить любую надпись:
двадцать пятое так двадцать пятое, двадцать восьмое так двадцать восьмое.
Нетрудно было нам уточнить, что в заводской столовой хлебные талончики
штемпелюют точно такой стандартной, фабричной, ширпотребовской печаткой.
Яшкина работа потеряла смысл, но зато расцвела его идея. Хохоча,
нетерпеливо выхватывая друг у друга из рук печатку, мы клеймили ею все
вокруг себя, что только можно было клеймить.
Вечером Яшка (никто не оспаривал у него это право) в нашем тесном и
ободряющем окружении начал священнодействовать. На бумажном билетике,
точно скопированном с образца, появилась первая надпись, сулившая нам
первые двести граммов незаконного хлеба. Мы так и сяк сличали новоявленный
фальшивый талончик с образцом - никакой разницы между ними не было. Теперь
нужно было решить, сколько талончиков сделать. Здравый смысл подсказывал:
напечатать для начала один или два талончика и посмотреть, что из этого
получится. Впрочем, если рассуждать строже, здравого смысла вообще не было
близко возле нас в то время, иначе мы выбросили бы и печатку, и все Яшкины
резинки на помойку. Вместо этого мы напечатали сначала четыре талончика -
на каждого человека по двести граммов.
- Это мы съедим за обедом, - предложил Генка Серов. - Теперь неплохо
бы немного хлеба на утро, на нашу тюрю.
Мгновенно, как в сказке, появились еще четыре талончика.
- Теперь хорошо бы килограммчик хлеба, чтобы обменять его на базаре
на подсолнечное масло.
- Тоже и на курево можно там обменять.
- А я видел вчера, как один мужик на кусок хлеба выменял большую
селедку. Вот бы нам посолиться!..
Мы рассуждали между собой, мечтали то о подсолнечном масле, то о
турецком самосаде, то о селедке, а Яшка, как восточный волшебник,
немедленно претворял наши мечтания в жизнь: долго ли было ему надавить
печаткой на бумажный билетик! Опомнились мы, когда накопилась гора
талончиков. Пересчитали - пять килограммов восемьсот граммов хлеба.
- Нельзя столько сразу. Подозрительно. Как бы не попасться. (Что
будет с нами, если мы попадемся, мы как-то не думали.)
- Чего бояться! Как же мы попадемся, если талончики не отличишь друг
от друга? Предъявим подавальщице - обязана принести. Не все равно ей,
сколько нести - восемьсот граммов или...
- Да, пожалуй, пять восемьсот все-таки многовато. Давайте убавим для
первого раза. Ну хотя бы четыре кило... По килограмму на брата как раз
будет.
В столовой в этот день, как нарочно, оказалось народу меньше, чем
обыкновенно. То ли мы пришли в своем нетерпении чуть-чуть пораньше.
В кассе мы оторвали от своих хлебных карточек нужные купончики и
получили на руки по талончику, точно по такому же, каких полно было у Яшки
в кармане. Получив эти талончики, мы вышли из столовой в уборную,
закрывшись на крючок, стали сличать с фальшивыми. Да, разницы не было!